Марион Леннокс: Ход королевой

– Все хорошо, – ответил Андреас.

Лицо королевы заметно расслабилось. Однако уже в следующую секунду Тиа вновь надела на него привычную спокойную маску – теперь на ее лице не отражалось никаких эмоций.

– Я видела, как какая-то собака бросилась к лебедям. Ты ведь знаешь, что эти лебеди принадлежали твоему отцу. Он приказал оберегать их любой ценой.

– Да, ценой жизни моей жены, – хмуро сказал Андреас. – К тому же отца уже нет в живых. Почему бы не начать делать то, что нравится именно тебе, а не слепо выполнять то, что хотелось ему? Пока Себастьян не стал королем, главная здесь – ты.

Королева взмахом руки отпустила всех:

– Все в порядке. Никто не будет наказан за этот инцидент.

Все поспешили исчезнуть, пока королева вдруг не изменила своего решения.

– Не могу понять, почему лебеди не улетели? – выразила вслух свое недоумение Холли.

– У них подрезаны крылья, – сказала Тиа.

– Хотя известно, что лебеди всегда возвращаются на свое родное озеро, – как бы, между прочим заметил Андреас. – Однако моим родителям этого факта было недостаточно.

Королева предпочла никак не комментировать его слова.

– Если уж я позволила ее собаке находиться во дворце, значит, за собакой нужно лучше следить. И вообще, если бы твоя жена поселила щенка на конюшне, возможно, ничего подобного бы и не произошло.

– Если моя жена хочет, чтобы ее собака жила с ней в одной спальне, то так тому и быть.

Теперь это и ее дом, – сухо напомнил своей матери Андреас.

– Это не мой дом! – тут же возразила Холли. – Мой дом в Австралии. И я хочу вернуться, – вырвалось у нее.

Это была правда. Как ни рада была Холли возвращению Андреаса, но после того, что произошло, ей стало ясно, что она не сможет – да и не хочет! – вписываться в этот непонятный для нее мир, полный всяких ненужных условностей.

– Вы не можете вернуться прямо сейчас, – нахмурилась королева.

Холли решила, что с нее достаточно.

– Я могу уехать в любое время, – заявила она.

К ее удивлению, Андреас ее поддержал.

– Верно, – медленно сказал он, встречаясь взглядом с матерью. – Холли вышла за меня замуж, чтобы помочь нам выпутаться из нашей же передряги. Когда мы вернулись сюда после свадьбы, в интервью журналистам я сказал, что моя жена может вернуться к себе, когда пожелает, а я, когда смогу, буду ее навещать.

– Себастьян считает, что ей ехать пока рано.

– Себастьян в скором времени может начать управлять государством, но это не значит, что он может управлять моей личной жизнью. Если моя жена хочет уехать, я ее поддержу. А пока, – Андреас посмотрел на ее щеку, – нам надо обработать рану. Извини, мама.

Холли была настолько поражена, что безропотно последовала за своим мужем. Она не понимала, что происходит. Главное, Андреас вдруг осознал, что у нее может быть свое мнение, и, более того, поддержал его! Сердце у нее взволнованно забилось. Может быть, этот случай открыл Андреасу глаза и у них теперь есть шанс стать мужем и женой по-настоящему? Как же ей хотелось, чтобы ее мечта иметь семью сбылась! Но загадывать пока было рано. Кто знает, может, в том, что Андреас встал на ее сторону, виноват еще не до конца прошедший шок от этого случая, ведь все произошло очень быстро…

Рана на ее щеке действительно оказалась всего лишь длинной кровоточащей царапиной, но это не помешало женщине, оказывавшей ей первую помощь, обработать ее самым тщательным образом. Когда же Андреас подумал о том, стоит ли вызвать врача, Холли запротестовала:

– Это всего лишь царапина. Не глупи, Андреас. Он склонил голову, осматривая обработанную рану, и спросил:

– Ты уверена, что ничего не задето?

– Я уверена, что, если бы что-нибудь было задето помимо кожи, я бы вела себя подругому. Громче.

Андреас задумался, кивнул и вдруг улыбнулся:

– Скучала по мне?

Холли, хотя и была застигнута врасплох этим вопросом, чуть себя не выдала.

– Это не честно, – сглотнув, сказала она. Ей не хотелось спрашивать, но ей нужно было знать! – Ты останешься или… тебе надо снова ехать?

Андреас чуть улыбнулся:

– Завтра.

Для Холли день словно потускнел.

– И на сколько дней на этот раз?

– Я не знаю.

– Я не хочу больше оставаться здесь без тебя, – заявила она.

– Я понимаю… Особенно после того, чему только что стал свидетелем. Диферу здесь не место. Да и ты, пожалуй, чувствуешь себя некомфортно.

– Это еще слабо сказано, – призналась Холли. А затем, словно сама в это слабо верила, неуверенно спросила: – А ты? Ты не хочешь поехать в Австралию?