Ребекка Пейсли - Сердечные струны

Когда смысл слов Лилиан дошел до ее сознания, Теодосия почувствовала, что мир словно перевернулся с ног на голову. Лишенная равновесия, как физического, так и умственного, почувствовала, как подкашиваются ноги.

— Аптон, — крикнула Лилиан.

Он подхватил Теодосию, медленно клонившуюся к полу, и усадил на маленькую деревянную скамью у окна.

— Принеси воды, Лилиан, — сказал он, похлопывая по алебастровой щеке Теодосии.

Лилиан бросилась за водой.

— Теодосия, прости меня, — сокрушалась она. Я не подумала, что наша радость так на тебя подействует. Наверное, не следовало ее сообщать так неожиданно.

Теодосия видела, как шевелились губы сестры, но ее голос звучал, словно за сотню миль.

Лилиан и Аптону не нужен ребенок, которого она носит.

Эта истина, словно толстая веревка, сдавила ее, вначале стиснув неверием, затем удушая наступившим отчаянием.

«Бежать, — решила она, — от Лилиан и Аптона, из дома. От своих эмоций».

Надо подумать, одной, на воздухе. Да, на воздухе.

О Боже, что же ей делать?

— Теодосия? — пробормотал Аптон, поднося к ее рту стакан воды. — Выпей немного, дорогая.

Она сделала глоток, как он просил, и с огромным усилием заставила себя выглядеть овладевшей собой.

— Ваша новость ошеломила меня. Я счастлива за вас. Правда, счастлива. Мое возбуждение слишком сильно, и я хотела бы…

— Конечно, Теодосия, дорогая, — воскликнула Лилиан. — Тебе надо лечь и отдохнуть. После сна ты почувствуешь…

— Мне полезно немного прогуляться, Лилиан, — возразила Теодосия. — После глотка свежего воздуха отдохну.

Лилиан кивнула.

— Я составлю тебе компанию, — сказала она и повернулась, чтобы взять верхнюю одежду.

— Нет, ты не пойдешь, — сказал Аптон, — поймав жену за руку. — Ты отдохнешь, пока Теодосия прогуляется. А когда она вернется, чтобы полежать, будет достаточно времени посуетиться вокруг нее, что, как мне хорошо известно, ты и будешь делать. Думай о ребенке, Лилиан. Иди, Теодосия, только не уходи далеко и не задерживайся. Скоро стемнеет.

Она быстро вышла и, оказавшись на улице, поспешила уйти подальше от дома; избрав дорогу, которая вела из города, прошла мимо ярмарки — там оставалось несколько человек, которые складывали палатки и грузили скот в деревянные клети.

Не замечая того, что ее окружало, Теодосия продолжала спускаться по пыльной дороге и, обойдя резкий поворот, вышла к пустому выгону. Заросли сухого кустарника, кучи больших острых камней виднелись по всему пустынному полю. Рядом со старым полуразрушенным сараем кружила стайка морских чаек, крича и ссорясь за какую-то падаль.

Наклонившись, протиснулась между двумя перекладинами забора и оказалась в поле. Остановилась у кучи камней, прислонилась. Вдавливаясь, они причиняли боль.

Но это было ничто по сравнению с болью сердца: ребенок, которого носила Лилиан, благословлен обоими родителями, его ожидает теплый любящий дом; а что ожидает их дитя?

«Я хочу твоего ребенка, Теодосия». — Эти слова прозвучали, словно удар кинжала.

— Как могла так поступить с тобой, Роман? — спросила она. — Ты не любишь меня, но хочешь иметь своего ребенка. Как я могу лишить тебя этого права?

Но как ей отказаться от ребенка? Бесценного существа, которое стало всем, что у нее сохранилось от Романа, и она любила этого крошечного дитя так же сильно, как любила его отца.

Она задрожала, когда прохладный вечерний бриз перешел в сильный ветер. Потемнело, черные тучи собрались на небе, ветер рвал ее волосы и хлестал ими по лицу.

Страх перед надвигающейся бурей подсказывал ей, что надо бежать, а горе бросило на колени.

— Роман, — прошептала она и закрыла глаза. Дождевые капли смешивались со слезами, беззвучные всхлипывания сотрясали ее тело.

Вдруг она почувствовала, как большая рука сомкнулась вокруг ее плеча, вонзаясь в кожу.

Теодосия открыла глаза: двое мужчин в крысиных шляпах смотрели на нее сверху, оба ухмылялись — где она видела их раньше?

— Какой тесный мир, не так ли, Джорди? — сказал Баррис Джистер.

Джорди усмехнулся.

— Да, Баррис, и правда, тесный. — Он протянул руку и потеребил влажную золотую прядь. — Приятно снова встретиться, хорошенькая леди. Увидели, как вы прошли по дороге, и решили посмотреть…

Сельская ярмарка за городом, подумала Теодосия. Зачем она проходила мимо нее?

— Почему вы не пришли на ярмарку, хорошенькая леди? — спросил Джорди, все еще держа локон волос. — Она уже закончилась.

Баррис кивнул.