Шарлотта Лэм: Жизнь за любовь

— И влюбились? — спросила Энни, притворясь веселой. Диана обернулась к ней, просто сияя от счастья, и согласно кивнула.

— Да, влюбились; ну не безумие ли все это после стольких лет работы бок о бок?! У меня такое чувство, словно внезапно рухнула стена, все время стоявшая между нами.

Поначалу Энни было совсем плохо. Она страдала, она ревновала, словом, была потрясена таким ударом судьбы. Но так как она все-таки любила их обоих, то смогла пересилить себя и спрятать в глубине души свои подлинные чувства. И оба ее любимых человека даже не догадывались о том, какой удар они нанесли ей. Одно было хорошо: что Энни никогда не призналась Диане в любви к Филиппу и не дала самому Филиппу ни малейшего повода догадаться об этом. Так что они не имели ни малейшего понятия о ее переживаниях, и ей оставалось лишь делать вид, что она страшно радуется за них.

И что самое забавное — Энни действительно от всей души была рада за них, поскольку она искренне их любила обоих и желала им счастья, даже если это подразумевало, что сама Энни останется в одиночестве после стольких лет, когда она была центром внимания Филиппа и Дианы.

Впервые Энни увидела Филиппа на одной из вечеринок у друзей, где она исполнила пару песенок. Тогда она еще и не помышляла о карьере профессиональной певицы. И когда Филипп сказал ей, что может сделать из нее звезду, то Энни ему просто не поверила. Тогда она еще не очень надеялась на свои силы и у нее совсем не было развито тщеславие. Тем не менее инстинкт подсказал ей, что на Филиппа можно положиться, и она вняла своему внутреннему голосу.

Все, что обещал ей Филипп, сбылось. Не сразу, конечно, однако затем все быстро стало на свои места. Энни начала с работы в клубах по ночам, днем она брала уроки вокала, ходила на лекции по сценическому мастерству, занималась танцами с хореографом. И вот тогда Филипп принес ей первый контракт на запись, с которого, собственно, и началась ее настоящая карьера.

Теперь Энни знала вся Америка, а через пару недель она начнет свои гастроли по Европе с грандиозного концерта в самом Париже!

В Великобритании у нее уже был успех, однако он принес и некоторые осложнения в виде назойливых телефонных звонков. Сегодня она уже не страдала от них, поскольку ее имя больше нигде не значилось. Лишь считанные люди знали номер ее домашнего телефона. Сама Энни постаралась изъять свой адрес и телефон из всех телефонных книг и справочников. Она сделала это еще тогда, когда начались серьезные проблемы с фанатами, названивавшими ей и днем и ночью. Примерно в то же время она переехала в эту квартирку в одном из фешенебельных районов Лондона, примыкавшем к большому парку. Здесь улицы были обсажены деревьями, не было оживленного движения транспорта, кроме редких машин богатых обитателей района да еще пикапов поставщиков продовольствия и некоторых товаров.

Здесь массивные особняки располагались в окружении просторных парков, что создавало иллюзию жизни на природе. Вокруг все было в зелени, распространявшей теплыми летними днями пряные ароматы цветов.

Но еще более ценным было то, что весь этот земной рай, в который переехала Энни, тщательно охранялся. По ночам улицы патрулировали охранники в униформе, сопровождаемые свирепого вида сторожевыми собаками. В дом войти можно было, только лишь опустив в электронный замок соответствующую карточку и после этого набрав известный только обитателю данной квартиры электронный код. Это был район, в котором публика вела себя весьма пристойно. Местные обитатели не включали телевизоры или радиоприемники на полную громкость. Здесь не принято было устраивать шумных вечеринок с буйными застольями. Не происходило здесь и бурных скандалов. Вот в таком квартале и находилась квартирка с двумя спальнями, одна для Энни, другая для Дианы.

Теперь же Энни предстояло жить в одиночестве, и она никак пока не могла с этим смириться. Ей и прежде не доводилось жить одной. До встречи с Филиппом Энни жила в Лондоне с матерью, отчимом и двумя сводными братьями. Вся ее бывшая семейка с облегчением вздохнула, когда Энни выехала из дома, который был и без нее перенаселен. К тому же Энни не ладила с отчимом. С тех пор она с ними почти и не виделась.

Не каждый может выдержать жизнь в одиночестве. Энни вслушивалась в тишину, но до нее доносился лишь низкий гул центральной отопительной системы, да еще шум работающего холодильника на кухне. Иных звуков не существовало. Вокруг нее жили соседи, но они вели себя настолько тихо, что Энни казалось, будто она одна во всем мире. Или будто внезапно оказалась на луне.