Сандра Мэй - Под созвездием любви

— Ты как лягушка, Дженни! Взбодрись, сегодня лучший день в твоей жизни.

— Ну… да…

— Не слышу энтузиастических воплей! Можно подумать, сегодня тебя продают в рабство… хотя в принципе так и есть.

— Спасибо за моральную поддержку. Ты всегда найдешь доброе слово, а главное — к месту…

— Не дрожи пальцем! Прекрасная вещь — пластиковые когти.

— Особенно когда они отваливаются и попадают в салат.

— Снял когти — порезал салат — прилепил когти обратно. И вообще, можно подумать, что ты часто готовишь!

— Теперь буду часто.

— Ой, держите меня! Семейное гнездышко, да? Индейка на День благодарения, тыквенный пирог на Рождество… Держите меня, а то стошнит.

— Ничего, что я попросила тебя быть подружкой невесты? Может, еще не поздно отказаться?

— Вот только не надо, ладно? Если тебе охота совершить глупость — соверши и успокойся. Иначе ты до самой смерти так и не поймешь, глупостью ли это было.

— Я вот не пойму, ты же сама говорила про своего Шона…

— Я никогда не говорила, что не люблю мужчин. Более того, я их обожаю. Мне нравится с ними спать, нравится получать от них подарки, нравится устраивать им скандалы и ходить с ними в кино. Но жить с ними в одном доме, не имея возможности просто отключить телефон и притвориться, что тебя нет дома, увольте!

— И ты не хочешь замуж?

— Нет! Возможно, лет через десять — но не сейчас.

Дженнифер вздохнула.

— Знаешь, пока я тут одна сидела… мне вдруг показалось, что и я тоже…

— Что?

— Не хочу. Замуж не хочу.

— Приехали. Впрочем, у невест это бывает. Что-то вроде ПМС. Скажи мне лучше вот что: а ты любишь Дойла?

Дженнифер с недоумением посмотрела на подругу.

— Естественно!

— Правда?

— Джу, я сегодня выхожу замуж за симпатичного, обаятельного молодого человека, который предложил мне стать его женой. Дойл мне нравится, я с Дойлом сплю, наконец, я хочу, чтобы у меня была нормальная семья, дом, где меня ждут…

— Дженни, я прекрасно понимаю, что последние два года дались тебе нелегко. Именно поэтому я спрашиваю: ты выходишь за Дойла, потому что любишь его, или потому, что тебе осточертело приходить в пустой дом и слушать песню под названием «Тишина»?

— А разве это не одно и то же?

— Нет! Любовь — это мурашки от одного прикосновения, это — не спать на рассвете, слушая его дыхание, это — считать минуты до следующей встречи, это — ангелочки с трубами и звездопад средь бела дня, это — ноги, как желе, и кровь, как огонь…

— Джулия! Да ты романтик! Это же мультфильм Уолта Диснея, а не любовь. Разве нельзя любить друг друга спокойно и тихо? Просто уважать?

— Можно. Например, если бы вы с Дойлом ходили в один детский сад, а потом сидели бы за одной партой, а потом впервые поцеловались на школьной вечеринке и потом, в поту от смущения, потеряли бы невинность на заднем сиденье автомобиля, после чего не расставались бы еще много лет и, наконец, решили пожениться — вот тогда хватило бы и простой симпатии. Уважения — потому что вы бы знали друг друга как облупленных. Но даже и тогда все вышеперечисленные ангелочки, звезды и фейерверки в вашей жизни все равно были бы — хоть на том самом заднем сиденье его автомобиля.

— Джулия, ты хочешь сказать, что я не знаю Дойла достаточно хорошо, чтобы…

Джулия решительно сгребла пузырьки обратно в косметичку и энергично подула на законченную работу.

— Ничего я не хочу сказать. Это твое решение. Дойл мне не нравится — но я за него и не выхожу. У меня свое мнение на сей счет, только и всего. Я — развратная молодая особа, но я горжусь тем, что ни разу в жизни не легла в койку с человеком, которого не любила бы. Как ты знаешь, у меня таких было несколько и наверняка будет еще сколько-то. Я — за чувства, а не за разум, за порывы, а не за трезвый расчет. Вот и все, что я могу сказать по поводу твоей свадьбы.

— Вот спасибо!

— Пожалуйста. И знай: пока падре не помахал над вами белым полотенчиком, все еще можно переиграть. Конечно, если ты уверена… Ой, цветы! Я побежала за цветами, их же надо расставить вокруг алтаря. Сиди, сохни!

С этими словами Джулия умчалась, а Дженнифер в бессильной ярости повалилась в кресло.

Самое противное, что эта балаболка права, во всем права! Нет тут никакой страсти, просто Дойл все решил — а она согласилась.

Почему она сомневается? Дойл хороший парень, воспитанный, образованный, прилично одетый…

Боже, какая ерунда. Мама вышла замуж за папу, когда он был хиппи, носил драные джинсы и принципиально не желал работать. Они жили в трейлере, даже когда у них родился Мик. Это уже потом папа стал профессором и стал носить приличные костюмы…