Ким Ригерт - Путь к счастью

Николь положила фотографии на стол и попыталась успокоиться. Не следует плакать, иначе она испортит оставшееся у них время.

А времени осталось мало. Завтра они возвращаются в Галифакс. На следующий день к своим обязанностям приступит Катрин, а Николь сможет переехать к Джону.

Но теперь она знала, что не собирается к Джону, — разве только для того, чтобы объясниться. Она вернется в Ванкувер, став старше, мудрее и полюбив человека, который никогда не полюбит ее.

Том вернулся, когда уже спустились сумерки. Он выглядел измотанным, под глазами легли темные тени, вокруг рта собрались складки. Николь хотелось подойти и помассировать ему шею и плечи. Он едва взглянул на нее.

— Я в душ.

Минут через двадцать он вышел из ванной, и Николь подумала, что он рухнет на кровать, предоставив ее и девочку самим себе. Она могла бы отвести ее в кафетерий, Лора не будет возражать. Но на Томе были чистые джинсы и свежая рубашка. Он побрился, а волосы, блестевшие влагой после душа, были тщательно причесаны.

— Я сделаю заказ, — сказал он. — Что вы будете есть?

— Нам принесут еду сюда? — Глаза Лоры расширились. — Правда?

— Я буду суп и салат, — решила Николь. Она не чувствовала голода.

Но когда заказ доставили, ни для нее, ни для Тома ничего не было.

— Что… — начала девушка, но в этот момент в дверь постучали, и на пороге возникла одна из моделей.

Сердце Николь упало. Конечно, может же он выйти в город, хотя бы раз за время пребывания здесь. Не все же ему сидеть с ней и девочкой.

— Ты знаешь Ванессу, — обратился он к Николь. — Сегодня она побудет няней.

— Что?

— Мы уходим. — Он встретил ее взгляд. — Оденься. — Выражение его лица стало еще напряженней. Глаза блестели.

Николь провела языком по губам, осмотрела свои джинсы и майку. Их выбирала Аннет.

— Я одета, — слабо проговорила она.

— Надень черное платье.

Николь застыла. Том ждал. Она пошла переодеваться.

Николь вспомнила комментарий Аннет, когда она померила это платье в магазине: чем меньше, тем лучше. Сегодня платье казалось слишком маленьким. Николь болезненно ощущала голые руки и плечи. «Джон будет сражен», — пообещала тогда Аннет.

Николь не помнила, сказал ли что-нибудь Джон, но не могла забыть поцелуй Тома.

Надеть это платье сегодня — настоящее безумие. Оно ежесекундно будет напоминать то, что она предпочла бы забыть, — человека, которого она полюбила без надежды на взаимность. Да она никогда бы не взяла с собой это платье, если бы не настоял Том.

Он что, запланировал их выход? Она не могла просто подойти к нему и задать этот вопрос. Любая другая, более умудренная женщина, могла бы, даже не покраснев, но не Николь.

В конце концов, у нее есть шерстяная шаль розового цвета, специально подобранная Аннет к платью, — спрятать голые плечи. Шаль могла бы помочь, но она наверняка будет выглядеть глупо, весь вечер судорожно натягивая ее на плечи.

— Готова? — окликнул ее из гостиной Том.

— Секунду, — отозвалась Николь, проводя щеткой по волосам и накладывая на губы помаду. Затем, надев туфли на низких каблуках, глубоко вздохнула.

Когда она появилась в гостиной, выражение лица Тома сказало о произведенном впечатлении.

— Платье — динамит! — оценила Ванесса. — Выглядишь шикарно. Ты должен был всю неделю снимать ее, — сказала она Тому.

— Я и снимал.

Ванесса смотрела на него, не понимая.

— У меня нет пальто, — смущенно сказала Николь.

— И не нужно. — Том взял ее за руку и повел к дверям. — Я согрею тебя.

Чертовски правильный шаг, что она прикрыла плечи шалью. Том не представлял, что бы он делал, если бы шали не было. Так много обнаженной нежно-сливочной кожи, так и напрашивающейся на поцелуй, — тяжелое испытание для любого мужчины. А для мужчины заинтересованного, измученного желанием, каковым он был последнюю неделю… Страшно подумать! Том резко втянул в себя воздух. Лифт двигался невыносимо медленно, а ему не нравилось находиться с Николь в таком замкнутом пространстве. Как только они оказались в лифте, он выпустил руку девушки. Между ними было менее полуфута. Том старался не смотреть на нее, но на стенах лифта висели зеркала — Николь была везде, куда бы он ни посмотрел.

Наконец двери лифта раскрылись. Он провел ее через вестибюль к автомобильной стоянке.

— Я думала, мы будем в помещении.

— Мы и будем. Но не здесь.

— А где?

— В доме моего друга. Мы приглашены.

Он не упомянул, что тот проводит лето во Франции. Он просто усадил ее в автомобиль и захлопнул дверцу. Он был рад вцепиться в руль, тогда она не заметит, как дрожат у него руки.