Кейт Хьюит - Невеста-невольница

— Что случилось? — не тратя времени на приветствия, коротко спросил он.

— Демос, это я. — В трубке раздался голос его матери, полный слез. У Демоса похолодели руки, на лбу выступил пот. Он отвернулся от Алтеи, не спускавшей с него внимательных глаз.

— Что с Брианной?

— Она пыталась… — Ее мать подавила рыдание. — Снова пыталась покончить с собой.

Алтея стояла на палубе яхты Демоса, чувствуя себя брошенной и несчастной. Демос ничего не сказал в ответ на ее признание, а ведь ей стоило такого труда произнести эти слова! Конечно, причина была серьезной, но все же… Все же он мог хотя бы сказать, что они поговорят об этом позже. Как-то приободрить ее. Вместо этого после звонка его матери она едва дождалась от него хотя бы нескольких слов.

Все, что ей было известно, так это то, что Брианна снова пыталась покончить с собой. Когда же, испытывая искреннюю тревогу за его сестру, Алтея хотела расспросить Демоса о подробностях, он твердо заявил, что это ее не касается.

И это сразу после проведенной с ним ночи, когда она узнала, каким может быть Демос и на что может быть похож брак, пусть даже без любви! Сейчас осознание того, что она, может быть, ошиблась, вонзилось в ее сердце, словно клинок. Возможно, у Брианны были веские причины, побудившие ее совершить такой поступок, но главное для Алтеи стало ясно — для Демоса их брак всегда будет на втором месте, после Брианны. А может, даже на третьем или четвертом — после его работы и семьи.

С другой стороны, разве могло быть иначе? Ведь Демос столько лет заботился о своей семье и фактически вырастил Брианну. Конечно, он не мог оставить ее в беде, одну. Все, что ей нужно сделать, — это набраться терпения.

В молчании они доехали до его квартиры. Демос бросил вещи в прихожей, ополоснул лицо и взялся за ручку двери.

Алтея инстинктивно шагнула за ним, но была остановлена его ровным голосом:

— Нет, я поеду один. К тебе это не имеет никакого отношения.

Его слова прозвучали для нее почти как пощечина, но Алтея оправдала резкость Демоса гложущей его тревогой за сестру.

— Я понимаю, — ответила она, стараясь оставаться спокойной. — Но может быть, я могу чем-нибудь помочь Брианне? Я никогда не пыталась покончить с собой, хотя не сказать, что у меня никогда не возникало подобных мыслей… И я нисколько не преувеличиваю, когда говорю, что я лучше, чем кто-либо, знаю, на что способен человек, доведенный до отчаяния.

Демос сжал челюсти, подумал, но затем все же покачал головой:

— Возможно, ты действительно лучше, чем я, сможешь ее понять, но все же поеду один.

Дверь за ним захлопнулась. Алтея осталась одна. Ей нечем было себя занять, но и оставаться подолгу на одном месте она также не могла, поэтому принялась бесцельно слоняться по просторным комнатам, уставленным дорогой мебелью.

Забредя в кухню, она решила выпить чаю, надеясь, что хоть он поможет ей успокоиться. Она пила его, не чувствуя вкуса, все острее ощущая свое одиночество. Ей хотелось, чтобы рядом был Демос. Неужели она действительно его любит? И тут же пришел ответ. Да. Она любит Демоса.

Алтея резко поставила чашку на стол. Чай расплескался, но она этого даже не заметила.

Когда и как это могло произойти, она не знала, но факт оставался фактом, иначе бы ей не было так одиноко без него. «Я сделаю все, — с неожиданной для себя решимостью подумала Алтея, — чтобы моя любовь не осталась безответной».

Дом ее отца показался ей холодным и пустым. Мрачным, словно над ним нависло какое-то несчастье. Может, так оно и было. По крайней мере, у нее отцовский дом ассоциировался с горечью, болью и сожалениями, но только сейчас, будучи женой Демоса, Алтея поняла это неожиданно отчетливо.

«Сегодня суббота, — подумала Алтея. — У Мелины выходной, поэтому отец должен был быть дома один».

Заглянув в комнаты на первом этаже, она поднялась на второй. Из-за приоткрытой двери ее спальни раздался какой-то звук, и, зайдя внутрь, она увидела отца. Он сидел на ее кровати, глядя себе на колени, на которых лежала кучка морских камешков.

Алтея сохранила их коллекцию, хотя вскоре возненавидела каждый камешек, так как именно они служили поводом для тех встреч, от которых ее прежде охватывали оцепенение и ужас.

Будь пай-девочкой…

Воспоминания нахлынули на нее снова, и Алтея на миг закрыла глаза. Нет, она больше не позволит своему прошлому одержать над ней верх!

— Привет, папа, — сказала она, и ее отец резко вскинул голову: