Розамунд Пилчер - Снег в апреле

Диана тихо сказала:

— Теперь я понимаю.

— Но вы не понимали прежде? — Он говорил осторожно, чтобы не сделать ей больно.

Она покачала головой:

— Это трудно... трудно быть мачехой. Вы не мать, и все же вы должны попробовать быть больше, чем просто друг. И они не были похожи на других детей. Они привыкли быть сами по себе, полностью свободными. В то время, когда был жив их отец, это было в норме, но все изменилось после того, как он умер.

— Я понимаю.

— Вряд ли. Это было подобно хождению по лезвию бритвы. Я не хотела давить на них и все же чувствовала, что должна дать им нормальное воспитание для самостоятельной жизни. Каролин была всегда очень уязвима. Именно поэтому я пробовала отговорить ее от поступления в театральную школу и от попытки получить работу в театре. Я так боялся, что она разочаруется, потом мои опасения оправдались. И было настолько изумительно, когда она полюбила Хью. Я думала, что Хью сможет заботиться о ней и она будет защищена. Возможно, я немного... немного способствовала их сближению, но я клянусь вам, это было из лучших побуждений.

— Вы сообщили Хью то, что я рассказал вам вчера вечером по телефону?

— Да. Я села в автомобиль и поехала к нему, потому что я не смогла сообщить ему это по телефону.

— Как он принял эту новость?

— Никогда нельзя узнать, что думает Хью. Но мне показалось, что он ожидал чего-то в этом роде. Но он ничего не сказал. Он очень самостоятельный мужчина, очень воспитанный. Факт, что Каролин в больнице, объясняет необходимость отложить свадьбу, а ко времени ее выздоровления все утрясется.

— Надеюсь, что так.

Голос Дианы изменился.

— И после того, как я посетила Хью, я поехала к Калебу, глупому старому козлу. Безответственный человек! Одолжить детям такую развалину! Удивительно, как только она не взорвалась по дороге! Я чуть не убила его!

— Он сделал это из лучших побуждений.

— Он мог, по крайней мере, проверить автомобиль на станции техобслуживания.

— Он, очевидно, очень любит Джоди и Каролин.

— Да, он любил их всех. Их отца, и Джоди, и Каролин, и Ангуса. Вы знаете, я хотела, чтобы Ангус остался с нами после того, как их отец умер, но ему не нравился мой образ жизни, не нравилось все, что я предлагала ему. Ему было девятнадцать, и я не могла отговорить его от поездки в Индию. Я только надеялась, что в конечном счете он переменится и возвратится к нам, заживет нормальной жизнью. Но нет. Я полагаю, Каролин все вам рассказала. Он не переменился.

— Я знаю, — сказал Оливер, — вчера вечером мы проговорили до утра. И я сказал ему, что Джоди хочет, чтобы он... вернулся в Лондон и приютил его. А Ангус рассказал мне о своих планах. Ему предложили работу на фирме, сдающей внаем яхты на Средиземном море. Он возвращается на Эфрос.

— Джоди знает об этом?

— Я не говорил ему. Я хотел обсудить это сначала с вами.

— Что обсудить?

— Я собираюсь жениться на Каролин. Сразу же, как только ей станет лучше, я собираюсь жениться на ней. Я работаю в Лондоне, у меня есть квартира, где мы сможем жить. И если вы и ваш муж согласитесь на это, Джоди сможет поселиться с нами. Там хватит комнат на всех.

Потребовалось некоторое время, чтобы Диана осознала его слова.

— Вы подразумеваете, что он не поедет с нами в Канаду?

— Ему нравится его школа, ему нравится жить в Лондоне, он любит сестру. Он не хочет в Канаду.

Диана покачала головой:

— Интересно, почему я ничего не знала.

— Возможно, потому, что он не хотел вас расстраивать. Он не хотел оскорблять ваши чувства.

— Я... я буду ужасно тосковать без него.

— Но вы позволите ему остаться?

— Вы что, действительно этого хотите?

— Я думаю, что именно этого мы и хотим.

Она засмеялась:

— Хью не сделал бы так. Он не был готов к тому, чтобы взять Джоди к себе.

— А я готов вполне, — решительно заявил Оливер. — Если вы позволите мне. У меня был брат, и я очень тоскую без него, а Джоди такой славный.

Они подъезжали к Карнеям. Ангус и Джоди ожидали их, сидя на пороге у входной двери. Едва только автомобиль успел остановиться, Диана выскочила из него, бросилась к Джоди, обняла его и, нежно гладя мальчика по голове, заглянула в глаза Ангуса. Выражение его лица было настороженным, но не обиженным. Они давно не виделись. Он вырос вне ее опеки, и теперь, независимо от того, что он хотел делать, это ее не беспокоило. Она была очень рада ему.

Диана улыбнулась, и он схватил ее в свои медвежьи объятия.

— О, Ангус, — засмеялась она, — ты невозможное существо! Как замечательно видеть тебя снова.