Сандра Хьятт: Случайные поцелуи

— Как ты меня нашел? — спросила Лекси, когда ее дыхание более-менее восстановилось.

— В свое время у меня хватало ночных вылазок. — Рейф разжал руки и отступил от нее. — Но должен признаться, что отыскать тебя, моя прелесть, не составило особого труда.

«Ну конечно, — с кривой улыбкой подумала Лекси. — Все мужчины в Сан-Филиппе, включая принцев, обязаны были два года служить в вооруженных силах. Рейф, если память мне не изменяет, служил даже дольше».

— Ну а теперь — к машине! — скомандовал Рейф. — Уже поздно, а мы никак не можем добраться до дому.

Неожиданно налетевший порыв ветра заставил ее вздрогнуть. Лекси вдруг почувствовала, как сильно она устала и как, в самом деле, было бы замечательно поскорее оказаться дома.

Должно быть, Рейф заметил, что она вздрогнула, так как на ее плечи опустился теплый пиджак, от которого исходил горьковатый мужской запах.

— Помещаешь меня под колпак? — не сдержалась Лекси, чтобы не показать, как тронул ее этот жест.

— Согреваю. Мне совершенно не нужны лишние проблемы, если по дороге в Сан-Филиппе ты вдруг заболеешь.

Закрыв дверь своей спальни, Лекси на минуту прислонилась к ней спиной, а затем подошла к окну, выходящему на затененную подъездную дорожку. Ту самую, которую Рейф заставил-таки ее преодолеть пешком. Конечно, «заставил» — слишком сильное слово, но он дал ей понять, когда они вернулись к машине, что только таким образом она может сохранить свою гордость.

Весь путь Рейф держался рядом с ней, то и дело предлагая сесть в машину. Когда Лекси надоело хранить гордое молчание, она заявила, что не имеет привычки садиться ночью в машину к незнакомцам. Это вызвало у Рейфа веселый приступ смеха. В общем-то, если уж быть честной, Рейфу всегда как-то уж очень легко удавалось так ее раззадорить, что Лекси почти переставала владеть собой. Более того, ему явно нравилось над ней издеваться.

Дойдя до дома, она сразу же вошла внутрь, не дожидаясь, когда Рейф поставит машину в гараж.

Лекси села за туалетный столик и стала расчесывать волосы. Сто расчесываний, на которых когда-то так настаивала ее няня, вряд ли оказывали волосам какую-нибудь существенную пользу, но зато помогали успокоиться. Поймав в зеркале отражение своего лица с горевшими щеками, Лекси заставила себя сделать медленный, глубокий вдох.

Ах, если бы Адам сам приехал за ней, этой неразберихи бы не было! Она бы никуда не поехала сегодня вечером. Она была бы именно той женщиной, какой ее видел Адам: спокойной, уравновешенной, скромной. И главное, ей бы не пришлось общаться с Рейфом.

Двадцать семь, двадцать восемь… Ну почему из всех людей нужно было обязательно приехать ему? Двадцать девять, тридцать… Почему из всех ночных клубов ему приспичило выбрать тот же самый, куда отправилась она? И как он ее узнал? И главное, почему ему удалось так легко пошатнуть ее уверенность и заставить почувствовать себя молодой глупой вертихвосткой?

— Высокомерный, противный, лицемерный ханжа, — громко сказала она, надеясь, что от ругательств ей станет легче.

В зеркале вдруг мелькнула какая-то тень. Лекси резко обернулась, и рука со щеткой замерла в воздухе. Рейф стоял в нескольких футах от нее, с наигранным страхом глядя на оружие в ее руке, но по его глазам было видно, что он чрезвычайно всем забавляется.

— Я стучал. Правда. Ты говорила так громко, что, наверное, не услышала.

Лекси молча отвернулась к зеркалу и снова вернулась к расчесыванию волос. «Тридцать один, тридцать два», — про себя считала она, надеясь обрести спокойствие.

— Меня уже называли противным и высокомерным, — как ни в чем не бывало начал Рейф и приблизился к Лекси на пару шагов. — Но я что-то не припомню, чтобы меня называли лицемером, по крайней мере в лицо. Однако я абсолютно уверен в том, что в ханжестве меня еще точно никто не обвинял.

Лекси смотрела на отражение Рейфа в зеркале. Верх его белой рубашки был расстегнут, обнажая участок загорелой кожи. Это напомнило Лекси, что она так и не сняла с плеч его пиджак — чересчур длинные для нее рукава были закатаны до локтя. На свету также было заметно, что на его подбородке и щеках проступила щетина. В одной руке он держал ее босоножки, в другой — ее парик.

Лекси отвела взгляд от Рейфа, сосредоточилась на своем отражении и продолжала расчесывать волосы.

— «Посмотри, что на тебе надето», — подражая его голосу, сказала Лекси. — «Люди в Сан-Филиппе весьма консервативны, Алексия». «И то, как ты танцуешь…» — Она взглянула на его отражение. — Ханжа, — уже своим голосом подчеркнула она.