Луис Реннисон - Ангус, стринги и поцелуй взасос

17.00

Наверное, от поцелуев губы тоже разрабатываются, как и грудь от дотрагивания. Но стоит ли только ради этого целоваться с Марком? И вообще, нужен ли мне такой парень? По-моему, умом он не блещет, но вдруг из него выйдет футболист вроде Бекхэма? Тогда я могла бы выйти за него замуж и жить в роскоши…

17.10

И обо мне будут писать во всех газетах и журналах! Придется сделать пластику носа. Или нет, просто постараюсь поменьше улыбаться… А если я забудусь и расплывусь в улыбке? И какой-нибудь папарацци поместит мою носатую улыбку в каком-нибудь «Daily Express»?

17.15

Нет, я не могу выйти за него, это слишком большая ответственность. Он будет купаться в лучах славы, но от этого моя самооценка только понизится. Сегодня же вечером скажу ему, что между нами все кончено…

18.00

Мне плохо. Никак не могу уложить свои три волосины и уже готова постричься налысо. И у меня узловатые коленки. Если я все-таки выйду замуж за Марка, мне придется закачивать в них жир (возможно, предварительно откачав жир из носа, так что это будут сразу две операции, два в одном флаконе: нос станет меньше, а колени округлятся. И даже гиподермическую иглу не надо будет менять: откачал — вкачал, и готово… О, как мне плохо…)

19.30

Уж лучше бы я шла на вечер с девчонками, так спокойнее. Ведь когда я войду с Марком, все подумают, будто он мой парень.

Полночь

Нет, это не жизнь. Это черт знает что. Нет, никуда не пойду, так и буду лежать до скончания века.

Марк ждал меня возле башни с часами — стоял и курил… Ему-то что волноваться, он привыкший. Когда я подошла, он властно притянул меня к себе и поцеловал в рот, у него все просто. А я очень удивилась и… испугалась — последует ли вслед за этим возложение руки на грудь. Пронесло…

Марк не очень-то разговорчив. Закончив с поцелуем, он взял меня за руку и потащил за собой. А поскольку я выше его, мне пришлось скособочиться и переваливаться с ноги на ногу, как Квазимодо.

Когда мы пришли, Марк перездоровался со всеми знакомыми парнями. А Свен, которого привела Рози, оказался ну просто Гулливер, больше двух метров ростом и бритоголовый. Ничего себе блондин… Джас стояла вся бледная и на грани обморока. Она спросила у меня:

— Я хорошо выгляжу? Я специально довела себя до изнеможения, будто устала от гулянок. Ведь мне плевать на Тома, правда?

Зал был битком набит парни по одну сторону, девчонки — по другую. Джас сказала:

— А куда подевался твой парень?

И тут вошли Том и Робби. Робби увидел меня, глаза наши встретились, и он улыбнулся… И я снова попала под чары Бога Любви. Он весь такой мускулистый и загорелый… Ооо… Я улыбнулась ему, просто улыбнулась и все, и даже мой нос выскочил у меня из головы. И вдруг из-за моей спины вышла макрель и направилась прямо к Робби! Оказалось, он улыбался не мне, а ей! Щеки мои запылали от стыда… А Робби чмокнул Линдси в щечку. Волосы, кстати, она зачесала вверх, оголив уши торчком.

Потом Робби кивнул Тому и поднялся на сцену, а Линдси осталась болтать со своими одноклассницами. Тут Джас говорит мне:

— Может, мне подойти к Тому?

— Джас, у тебя есть гордость или нет? — сказала я. — Он предпочел тебя овощам.

Тут из туалета вышла какая-то темноволосая девчонка и прямиком направилась к Тому. Он взял ее за руку, и они смешались с толпой.

Дальше — хуже.

Заиграли «Стифф Диланз». Марк подошел ко мне, взял за руку и вытащил на танцпол. Он оказался похож на Мика Джаггера не только губами — он и танцевал, как Мик Джаггер. Он ритмично дергался, положив руки на бедра… Потом Свен вывел танцевать Рози. Он выдал «казачка», танцевал вприсядку, выбрасывая вперед свои длиннющие ноги. А потом он схватил Рози, поднял ее над головой и начал крутить приговаривая: «О-йа, о-йа». Рози визжала и одергивала юбку, потому что у нее все было видно…

Глядя на это зрелище, я вышла из ступора: мы с девчонками просто давились от смеха, а я так закашлялась, что побежала в туалет и умылась холодной водой. Но стоило мне выйти обратно и снова увидеть Свена, как на меня нападал приступ дикого хохота.

А потом Марк решил потанцевать со мной медленный танец — он сгреб меня в охапку и тесно прижал к себе. У него все отовсюду выпирало (ну, вы понимаете), и он жарко дышал мне в шею. Танцевать с ним было еще то. Мне пришлось малость поджать коленки и ссутулиться, чтобы мы стали одного роста. В какой-то момент взгляд мой упал на Робби — он хранил полное хладнокровие. Sacré bleu. Самоуверенный индюк. А ведь у нас могла быть любовь…