Прекрасная защитница

— Ничего смешного, — обиженно заметил Роберт. — Я был просто в шоке! Потом только и оставалось делать вид, что ничего не произошло — и во время приема, и на следующий день за завтраком. Мне приходилось не только сгорать от смущения, видя тебя, но еще и терпеть вульгарное хихиканье Нобби — я тысячу раз пожалел о том, что вообще привез ее в гости! А потом фактически прятался от тебя весь уикэнд… Только провожая вас, сделал над собой усилие и попытался заговорить с тобой. Естественно, держа себя в рамках…

— Держа себя в рамках? — переспросила Лиз, давясь от смеха. — Да ты был просто груб! Я думала, твой взгляд прожжет во мне огромную дыру, и даже Марк удивился, какая муха тебя укусила.

— Думаешь, мне было приятно видеть, как вы уезжаете вместе? — нахмурился Роберт. — Больше всего хотелось встать перед машиной и потребовать, чтобы ты осталась. Ладно, все хорошо, что хорошо кончается. Теперь тебе от меня не избавиться!

— Прежде чем говорить обо мне как о будущей леди Бенсингтон, следовало спросить как минимум моего согласия, — лениво попеняла Лиз. — Я была ошарашена этим известием гораздо больше, чем твои родители. Мог бы предупредить… Или в этом вопросе я не буду иметь права голоса?

— Конечно, будешь. Английское право не предусматривает в таких вопросах наличие представителя, но я готов пойти на уступки, — успокоил ее Роберт. — И я даже намерен доверить тебе выбор места, куда мы поедем в свадебное путешествие. Чувствуешь, какой я демократичный? Что же касается моих родителей, то шокирована была только мама. Отец, кажется, предполагал нечто подобное. И мне, честно говоря, очень странно, что ты не думала о нашем будущем в этом смысле!

Выдернув из–под головы подушку, возмущенная Элизабет шутливо шмякнула ее ему на голову. Роберт вывернулся и, обняв девушку, притянул ее к себе. Они несколько минут весело боролись, пока Лиз не оказалась скована его сильными руками. Очередной бесконечный поцелуй прервал вежливый стук в дверь.

— Мистер Уотсон, дневная пресса у вашей двери, — раздался после ритуального покашливания предельно вежливый голос дворецкого, хотя, наверное, он прекрасно слышал, что происходит в спальне.

— Спасибо, Дженсон, — вежливо отозвался Роберт и попытался придать своему взгляду строгость. — Вот видишь, как удачно! Пока я буду просматривать дневные газеты, у тебя будет время подумать, как лучше преподнести мне, что ты согласна стать будущей леди Бенсингтон. Целых пятнадцать минут размышлений! На всякий случай предупреждаю, что отказа я не приму ни за что. Если тебе вздумается потянуть время, я стану твоей тенью и буду ходить за тобой по пятам, пока ты не согласишься. А вообще я отличаюсь крайней настойчивостью — можешь спросить у отца, он это подтвердит.

Обессилевшая от смеха Элизабет рухнула на подушки, а Роберт, осторожно выглянув за дверь, торопливо забрал лежащие на пороге газеты. Снова нырнув под одеяло, он небрежно положил стопку прессы между собой и Лиз, жестом предложил ей ознакомиться с новостями, если она хочет, и завладел верхней газетой.

Она развернула следующую и тут же наткнулась на аршинный заголовок: «Известный финансист оправдан! Эвелин Декар скрылась в неизвестном направлении после нескольких допросов полиции!». Лихорадочно пробежав глазами текст, она схватила другую газету — там в не менее громких выражениях тоже сообщалось о том, что полиция окончательно пришла к выводу, что Роберт Уотсон был несправедливо обвинен в покушении на честь молодой женщины.

Переворошив всю стопку, Лиз убедилась, что новость напечатана уже повсеместно. Газетчики наконец нашли новый повод для едких подначек — на этот раз в виноватых оказалась полиция, поверившая какой–то малопонятной девице и арестовавшая ни в чем не повинного человека, предъявив ему абсурдные обвинения, которые конечно же не нашли подтверждения. Судя по публикациям, широкая общественность с самого начала нимало не сомневалась в том, что финансист Уотсон не виновен ни в каких нарушениях закона.

Подняв радостные глаза на Роберта, она обнаружила, что он увлеченно читает… финансовые ведомости, целиком состоявшие из отчетов по торгам на бирже. Ни на одну из газет, где аршинными буквами были напечатаны новости о собственном оправдании, он не обратил ни малейшего внимания. На секунду онемев от удивления, Элизабет тут же рассмеялась.

— Пожалуй, Испания! — Ее реплика оторвала Роберта от столбиков цифр и котировок акций. — Да, так будет лучше всего!