Прекрасная защитница

— Ты так говоришь, как будто все уже решено. А как же презумпция невиновности, или как это там называется? Может, присяжные оправдают твоего брата — ведь до сих пор он считался вполне благополучным членом общества.

— С такими бронебойными доказательствами Роберту уже не выкрутиться. У Эвелин все козыри на руках — не без моей помощи, разумеется. Что же до Лиз, то после завершения дела я начну укорять ее тем, что она не настояла на том, чтобы братец откупился.

— Она и не будет настаивать?

— Даже если и будет, Роберт никогда на это не пойдет! Его прекрасные принципы не допустят потакания лжесвидетельнице, а он ведь не сомневается в том, что его оговаривают! И даже если Берт на это пойдет, Эвелин обязательно расскажет об этом мне, а я уж позабочусь, чтобы такой жест получил широкую огласку. Репортеры за один намек на деньги в этом грязном деле разорвут Роберта на куски, да и нашему поверенному здорово достанется… Эй, крошка! Ты что, засыпаешь?

— Извини, милый, сегодня был такой трудный день, — сонно пробормотала девушка. — Мне надо хотя бы пару часиков поспать, а потом я опять вернусь в мир живых.

Марк хмыкнул, и Лиз услышала, как он слез с кровати. К ее облегчению, в гардеробную он не заглянул, а вместо этого прошлепал в ванную. Когда зашумела вода, Элизабет тихо приоткрыла дверь и осторожно огляделась. Спящая девица спокойно посапывала в постели, а Марк в ванной негромко запел, как всегда делал под душем. И мисс Смолвуд получила возможность ускользнуть на этот раз незамеченной…

Она сама не помнила, как выскочила из этого зачумленного дома. Уже на улице на нее волной обрушился весь ужас ситуации. За всей этой чудовищной аферой, оказывается, стоял Марк! Он безо всяких угрызений совести подставил собственного брата в надежде, что Роберт надолго попадет в тюрьму. О собственной участи Элизабет даже думать не хотела: если бы у нее не открылись глаза, она бы оказалась с треском сброшена с карьерной лестницы. Впрочем, сейчас это не казалось ей самым плохим выходом из положения. Гораздо хуже было то, что она искренне хотела стать женой этого чудовища!

А Роберт? Как он отнесется к вести о том, что, оказывается, главным обвинителем против него выступал собственный брат? Элизабет моментально забыла о собственных невзгодах. Ведь ей удалось практически выйти сухой из воды, а семье Уотсон еще только предстояло пройти через ад. Как сказать сэру Ричарду и леди Дафне, что их младший сын попытался подставить старшего? И каково будет самому Роберту узнать, что Эвелин Декар заплатил тот, кому он доверяет больше других? Как эгоистично с ее стороны было думать в первую очередь о себе! Ведь есть люди, которые от этого предательства пострадают гораздо сильнее!

Немного придя в себя, она остановила такси, но ехала как в тумане. Когда шофер объявил, что доставил ее по нужному адресу, Лиз так же машинально расплатилась и вышла из машины. Лишь когда автомобиль отъехал от тротуара, она подняла глаза и увидела, что приехала не к себе. Наверное, мисс Смолвуд назвала этот адрес автоматически, хотя психологи, скорее всего, сказали бы, что именно здесь ей подсознательно хотелось оказаться. Она стояла перед малоэтажным зданием, в пентхаусе которого была расположена квартира Роберта Уотсона — роскошные апартаменты, в которых Лиз уже несколько раз ночевала. Прежде чем она успела остановиться, ноги сами понесли ее к входу в дом. Домофон отозвался почти моментально — знакомым бархатным голосом.

— Кто там?

— Элизабет.

Больше никаких вопросов не было. Дверь в дом открылась с легким жужжанием, и у Лиз перехватило дыхание: она поняла, что здесь ее по–настоящему ждали. Широкий старомодный лифт со стрелкой вместо цифр этажей поднял ее наверх, где в распахнутой двери уже ждал Роберт.

— Как хорошо, что ты приехала! Я уже думал о том, чтобы наплевать на все договоренности и самому отправиться к тебе прямо сейчас! — Он шагнул к ней и вдруг остановился. — Лиззи, на тебе лица нет! Что случилось?

— Марк… Это Марк, — проговорила она, протягивая ему диктофон, и, не выдержав напряжения, наконец расплакалась.

8

Машина летела по шоссе со скоростью около семидесяти миль в час, и Элизабет не решалась попросить своего спутника хоть немного притормозить. Судя по напряженному лицу Роберта, он был готов к драке со всем миром, и Лиз отнюдь не мечтала стать его первым соперником.

Они ехали в Бенсингтон–холл. Накануне вечером, когда Элизабет без предупреждения явилась в квартиру Роберта, он заявил, что ничего не хочет слышать, пока она не ляжет отдыхать. И что бы ни произошло, это сущие пустяки по сравнению с тем, что у Лиз практически истерика. Он и в самом деле не успокоился, пока не напоил ее горячим чаем и не уложил в постель. Только после этого по настоянию девушки был включен диктофон…