Джудит Макнот - Битва желаний

Лорен без страха вошла в загон.

— Привет, собачки, — ласково сказала она, направляясь к настороженно смотревшим на нее собакам.

Когда она протянула руку, чтобы погладить их, ворота вдруг захлопнулись и Картер резко приказал:

— Взять ее, взять!

Обе собаки моментально вскочили, обнажили белые клыки и, рыча, двинулись к остолбеневшей Лорен.

— Картер! — пронзительно закричала она, отступая назад, пока не наткнулась на сетку. — Почему они так себя ведут?

— Я бы на твоем месте не двигался, — насмешливо сказал Картер, стоя за сеткой. — Если ты не будешь стоять спокойно, они бросятся на тебя и загрызут.

Сказав это, он повернулся и медленно пошел прочь, весело насвистывая.

— Не оставляй меня здесь, — молила его Лорен. — Пожалуйста, не оставляй!

Когда через тридцать минут ее обнаружил садовник, она уже больше не кричала, а только истерически всхлипывала, не спуская глаз с собак.

— Выходи отсюда? — скомандовал садовник сердито, открывая ворота. — Что такое? Ты почему дразнишь собак? — Он резко схватил ее за руку и практически выволок из загона.

Когда он запер ворота, Лорен пришла в себя. К ней вернулся голос, а из глаз сами собой брызнули слезы.

— Они хотели перегрызть мне горло, — прошептала она тихо.

Садовник взглянул в ее наполненные ужасом глаза, и его голос смягчился:

— Они бы не тронули тебя. Эти собаки научены отпугивать чужих и поднимать тревогу. Они слишком умны, чтобы укусить кого-то.

Всю оставшуюся часть дня Лорен провалялась на кровати, придумывая, как бы отомстить Картеру. Хотя было очень приятно представлять, как он, например, стоит перед ней на коленях и просит прощения, она понимала, что все ее замыслы практически неосуществимы, Когда ее мать поднялась наверх, чтобы позвать к обеду, Лорен уже смирилась с мыслью, что ей придется проглотить свою обиду и притвориться, что ничего не случилось. Не было никакого смысла рассказывать матери о поведении Картера, потому что Джина Деннер — наполовину американка, наполовину итальянка — испытывала глубокую сентиментальную преданность к своим родным, включая и тех, о ком узнала неделю назад. Она бы предположила, что Картер просто пошутил, может быть, не очень удачно.

— Ты хорошо провела день, дорогая? — спросила мать, когда они спускались по лестнице с колоннами.

— Нормально, — промямлила Лорен, думая о том, как бы ей удержаться и не наброситься на Картера Витворта с кулаками.

Но мама учила, что девочкам нельзя драться. Внизу служанка сообщила, что звонит мистер Роберт Деннер.

— Иди вперед, дорогая, — сказала Джина дочери, а сама взяла трубку телефона, который стоял на маленьком столике.

У дверей столовой Лорен остановилась, не решаясь войти. Семья Витвортов уже сидела вокруг обеденного стола под торжественно сияющей люстрой.

— По-моему, я ясно сказала ей спуститься в восемь часов, — говорила мать Картера мужу. — Сейчас две минуты девятого. Если она недостаточно хорошо воспитана и не понимает, что надо являться вовремя» то мы начнем обед без нее.

И она кивнула дворецкому, который в ту же секунду начал разливать суп в изящные фарфоровые тарелки.

— Филип, я терпела все это, сколько могла, — продолжала миссис Витворт, — но я отказываюсь больше выносить этих нахлебников-оборванцев в своем доме.

Она повернулась к пожилой женщине, сидевшей слева от нее.

— Мама, этому надо положить конец. Я надеюсь, что вы уже собрали достаточно данных, чтобы закончить вашу работу.

— Если бы это было так, то мне не нужны были бы здесь эти нищие. Я знаю, что они противные, невоспитанные и мучение для всех нас, но тебе придется потерпеть еще немного, Кэрол.

Лорен все еще стояла в дверях, и ее глаза гневно горели. Сама она может терпеть выходки Картера, но она не позволит этим ужасным, злым людям унижать ее необыкновенного отца и красивую, талантливую маму!

Мать подошла к ней, и они вместе вошли в столовую.

— Извините, что заставили вас ждать, — сказала Джина, держа дочь за руку.

Ни один из Витвортов не потрудился ответить. Все продолжали не спеша есть суп. Вдруг в Лорен вселился бунтарский дух, и она бросила быстрый взгляд на мать, которая раскладывала на коленях льняную салфетку. Благочестиво наклонив голову, Лорен сложила руки вместе и звонким детским голосом произнесла:

— Господи, благослови этот обед. Мы также просим тебя простить этих лицемерных людей, которые думают, что они лучше всех только потому, что у них больше денег. Спасибо, Господи. Аминь.