Сандра Браун - Сбиться с пути

— Спокойной ночи, Кейдж. — Дженни внезапно захотелось обнять его — мысль, по меньшей мере, нелепая, принимая во внимание репутацию, которой он пользовался в их маленьком городке. Но могло ли ему хватать той любви, которую он получал у своих мимолетных подружек?

— Спокойной ночи.

Она неохотно оставила его одного и вошла в дом через заднюю дверь. Хол проводил ее глазами и кивнул, чтобы она встала позади его стула. Он внимательно слушал, что говорил ему отец относительно сбора пожертвований по всей стране для беженцев после того, как они прибудут в Техас.

Стоя позади кресла Хола, Дженни обняла его за плечи и наклонилась, чтобы коснуться его головы подбородком.

— Устала? — спросил ее Хол, когда Боб окончил говорить.

Хендрен гордо посмотрел на них.

— Немного.

— Ступай поднимайся и ложись спать. Тебе предстоит завтра утром встать рано, чтобы проводить меня.

Она вздохнула и прижалась лбом к его макушке, не желая, чтобы родители видели написанное на ее лице разочарование.

— Я не хочу спать.

— Возьми одну из этих снотворных пилюль, что прописал мне доктор, — предложила Сара. — Они очень мягкие и вряд ли повредят тебе. Мне же они помогают успокоиться и спокойно уснуть.

— Пойдем, — решительно произнес Хол, задвигая свой стул. — Я поднимусь с тобой.

— Спокойной ночи, Боб, Сара, — еле слышно сказала Дженни.

— Сын, ты не назвал нам имена людей, с кем можно было бы связаться в Мексике, — напомнил Холу отец.

— Я еще не ухожу. Я скоро вернусь. Подождите минутку.

Дженни и Хол вместе поднялись по лестнице. Наверху он на секунду остановился около родительской спальни:

— Хочешь снотворное?

— Думаю, да. Боюсь, что иначе проворочаюсь всю ночь.

Он оставил ее и вернулся спустя несколько минут, держа на ладони две маленькие розовые таблетки.

— В инструкции на бутылочке было сказано одна или две. Думаю, тебе следует принять две.

Они вошли в ее спальню, и Дженни зажгла ночник. Кейдж был прав. Как только она переехала в этот дом, ее комната действительно превратилась в покои сказочной принцессы. К сожалению, у Дженни практически не оставалось выбора в вопросе убранства ее интерьера.

Даже когда несколько лет назад Сара решила, что пришло время изменений, ненавистные Дженни занавески в мелкую голубую крапинку сменились такими же в белый горошек. Комната казалась слишком детской, в ней, на вкус Дженни, было слишком много оборочек и рюшек. Но она не хотела обидеть Сару, оскорбив ее представления о мире. Она лишь надеялась, что, как только они с Холом поженятся, ей будет предоставлена большая свобода выбора в создании интерьера их спальни. Не было даже и разговора об их переезде в другой дом, поскольку все понимали, что, как только Боб уйдет на пенсию, его место займет Хол.

— Возьми свои таблетки и надевай пижаму. Я укрою тебя одеялом. — Дженни оставила Хола стоящим в центре комнаты и проскользнула в ванную, где, как ей и было велено, проглотила две таблетки. Однако она не стала надевать пижаму. Она облачилась в соблазнительную шелковую ночную рубашку, которую тайком приобрела для такого случая, как сейчас.

Дженни оглядела себя в зеркале и попыталась сосредоточиться, чтобы исполнить то, о чем с ней говорил Кейдж. Она не хотела, чтобы Хол уезжал. Это была опасная, глупая миссия. Да даже если и не так, их свадьба опять откладывалась. Какая женщина останется к этому равнодушной?

Дженни не покидало предчувствие, что от сегодняшней ночи во многом зависит ее будущее.

Она обязана отговорить Хола от поездки, иначе ее жизнь навсегда изменится. Она должна вступить в эту опасную игру, где ставкой было все или ничего. И она собиралась использовать старейшее известное женщинам средство.

— Господь благословил ночь Руфи и Вооза [3] Намек на события, описанные в Книге Руфь Ветхого Завета. Руфь — знаменитая библейская праведница. Родом моа- витянка (родственное евреям семитское племя), она настолько привязалась к своему новому родству по мужу (еврею из Вифлеема), что даже после смерти мужа и свекра в период голода решила не расставаться со своей свекровью, а, приняв ее религию, переселилась в Вифлеем. Испытывая голод и нужду, она отправилась собирать колосья на поле некоего Вооза, богатого израильтянина, приходившегося отдаленным родственником семье ее покойного мужа. Воозу понравилась молодая женщина, и он проявил по отношению к ней большую доброту. Известно, что у евреев существовал обычай так называемого левиратного брака, согласно которому вдова имела право вступить в новый брак только с ближайшими родственниками умершего мужа. По совету свекрови Руфь приходит ночью на гумно, где ночевал Вооз, и ложится спать у его ног. В итоге, дабы разрешить сложившуюся ситуацию и оправдать поступок Руфи в глазах общины, Вооз обещает исполнить обязанности родственника и берет Руфь в жены. Внуком Руфи и Вооза стал знаменитый царь Давид. . Дженни чувствовала, что сейчас может произойти нечто подобное.