Эльмира Нетесова - Любимые не умирают

— Папка скоро приедет! Он любит нас!

Ольга Никитична все поняла. Дочь снова поверила в зыбкое, призрачное бабье счастье.

Колька и впрямь приехал вскоре. Вошел в дом как свой, даже не постучав. Поднял на руки сына, тот обхватил отца за шею.

— Папка приехал! — торжествующе оглядел всех свысока. И спросил Кольку:

— А когда возьмешь нас с мамкой в город?

— Я за вами приехал!

— Правда? — обрадовался мальчуган, взвизгнув от радости. Он так давно ждал, когда отец заберет его к себе. Пацан давно забыл прошлое. Да и было ли оно, а может, приснилось? Ведь папка не может обидеть. Он совсем свой, единственный, самый лучший. Вон сколько конфет привез! Целый кулек! И все ему, Димке! Обещает велик купить. Говорит, что возле дома большой двор и Димка будет там кататься сколько захочет. Но почему мамка не радуется, сидит хмурая, чего она боится? Но вот папка подошел к ней. Позвал во двор, чтобы поговорить наедине, Димке велели побыть в доме.

Колька слишком хорошо знал Катьку. Он вывел ее на крыльцо, подальше от тещи, какая прислушивалась к каждому слову и комментировала тут же. Ольга Никитична всегда недолюбливала зятя, не верила ни одному его слову, частенько грубила и не считала за мужика. Именно потому он вывел Катьку наружу, чтоб теща не вмешивалась в разговор и не помешала примирению:

— Кать, я уже озверел с тоски. Так устал от одиночества! Хочу семьей жить, нормальным человеком, чтоб вы с Димкой встречали, ждали меня с работы. Как всех ждут.

— А Евдокия Петровна? Она знает, что ты поехал за нами, хочешь вернуть?

— Конечно, знает. Но у каждого из нас своя жизнь. Я не лезу к ней в душу, она не суется в мою жизнь. Мы взрослые люди. Впрочем, она ничего не имеет против тебя и Димки. Он ее внук! А и вы с нею свыкнетесь со временем. Куда денетесь? Мы все одна семья...

Катька слушала уговоры с замиранием сердца. И хотя в искренность не поверила, согласилась вернуться к Кольке, и на следующее утро они втроем покинули деревню.

Баба уже на следующий день пошла к Александру Степановичу предупредить человека, что больше не сможет работать у него, и объяснила причину.

— Помирились с мужем? Надолго ли? Судя по вашим отзывам, человек он неуравновешенный и грубый, со всеми пороками. Не поспешили ль его простить?

— Сын у нас. Он отца любит.

— А вы? — глянул выжидательно.

— Да что обо мне говорить? Я эту любовь никогда не знала. А теперь чего о ней думать? Молодость прошла. Могла вообще сдохнуть, тогда с кем бы Димка остался? А так хоть отец рядом, не бросит...

— Да, Катюша! Вы правы! Надо думать о детях. Они основа всему. Но если у вас снова что-то не склеится, мои двери всегда открыты. Не выбрасывайте номер телефона, может, еще пригодится. Кстати, скоро вы сможете вернуться на комбинат. Вас возьмут. Ну и позванивайте, когда выберете время, мы будем ждать,— вздохнул опечаленно и добавил:

— Елена Ивановна огорчится. Она привыкла к вам. Жаль, что хорошего всегда бывает мало. Едва привыкнешь к человеку, уже прощаться приходится. Но знайте, Катя, здесь вас всегда помнят и ждут...

Он не добавил больше ни слова. За него сказали глаза. Человек не смог сдержать грусть и, прощаясь, поцеловал Катьку в щеку, попросив:

— Не потеряйтесь, не забывайте нас...

Катька, садясь в такси, оглянулась, увидела Александра Степановича на балконе. Он махал ей рукой так, словно просил вернуться...

Едва вошла в квартиру, столкнулась с Евдокией Петровной. Та поздоровалась, натянуто улыбнулась и сказала:

— Будь женой и хозяйкой, мужчин надо любить, тогда получишь ответное. Только звери друг друга в когтях держат. Потому долго не живут вместе. Зубы и когти не для людей. Сыщите тепло в сердце...

Катька ничего не ответила. В этой семье, пережив много бед, она не верила никому.

Колька неожиданно быстро восстановил регистрацию брака с Катькой, прописку в квартире, определил сына в детский сад и сам каждый вечер забирал его домой, возвращаясь с работы.

Катьку и впрямь взяли бухгалтером на комбинат. Вот там, от женщин, узнала баба обо всем, что случилось в Колькиной семье.

Вовсе не от тоски и большой любви вернул Колька своих из деревни. Вторая жена вздумала после развода разменять квартиру Евдокии Петровны,

выпихнуть Кольку в однокомнатную, а самой получить двухкомнатную. Задача была не из простых. Ведь основной хозяйкой квартиры была Петровна, она вовсе не собиралась переходить с сыном в однокомнатную и откровенно высмеяла невестку. Пообещав той репутацию махровой бляди на весь город и несносной жизни всей ее семье. Невестка в долгу не осталась, пообещала сообразить из Кольки отбивную, а саму Евдокию Петровну живьем закопают на свалке бомжи. Так что и однокомнатную не увидят. Разве что Кольке могила станет апартаментами. И слово сдержала. Кольку по дороге с работы поймали братья невестки, рэкетиры, и вломили так, что в реанимации лежал две недели. Тот, едва пришел в себя, рассказал следователю милиции, что с ним случилось. Братьев взяли почти сразу. Впихнули в камеру, но через неделю отпустили за отсутствием доказательств. Семейство невестки насело на Кольку со всех сторон. Ему почти каждый день приходили повестки из суда с требованием явиться немедленно, иначе его явка будет обеспечена в принудительном порядке. Не давала проходу прокуратура. И вот тогда Евдокия Петровна пришла в милицию, к другу своего мужа и рассказала все, попросила о помощи.