Элизабет Уолкер - Разлука не для нас

— Но Сьюзан — совершенно особенная девушка. Такая ласковая, домашняя, всегда веселая… Сейчас таких немного осталось. По-моему, мы с ней отлично уживемся вместе.

— Вполне вероятно.

— И маме она наверняка понравится. Мои старики уже потеряли надежду увидеть меня женатым.

— И неудивительно.

— Сьюзан так увлечена своей фотографией… И вот что пришло мне в голову: ведь мы с ней сможем работать вместе. Она пусть фотографирует, а я возьму на себя организацию и менеджмент. Думаю, это дело по мне.

«Лучше не придумаешь!» — мысленно воскликнула Кортни.

— Питер, а почему ты не позвонил ей из Лос-Анджелеса?

— Да я же завтра вернусь! — удивленно ответил он. — Тогда и увидимся.

— Питер, Сьюзан — очень романтическая девушка. Ей нужно постоянное внимание. Ты ее огорчил своим молчанием.

— Правда? — Он, кажется, и вправду расстроился. — Черт, я вовсе не хотел ее обижать. Просто не подумал… Хорошо, сейчас позвоню.

— Она здесь, со мной. Подожди, я ее позову.

— Отлично! Да, Кортни, спасибо тебе.

— Не за что.

Сьюзан и Эрик сидели на своих местах в мрачном молчании, словно размышляли о тщете всего сущего. Кортни картинно остановилась в дверях и провозгласила:

— Сьюзан, Питер ждет вас у телефона. Телефон в спальне.

Сьюзан вскочила, расплескав вино. Эрик едва успел выхватить у нее из рук бокал. С криком: «Иду!», словно Питер мог ее услышать, она бросилась в спальню.

— Как тебе это удалось? — спросил Эрик, промокая носовым платком лужицу вина на журнальном столике.

— Я знаю, где он обычно останавливается в Лос-Анджелесе. — Кортни почувствовала, что Эрик как-то напряжен. В дальнем конце коридора хлопнула дверь, и Кортни опустилась на диван рядом с ним. — Знаешь, он действительно хочет на ней жениться.

Эрик молча смотрел, как она устраивается на диване. Глаза его были холодны и непроницаемы.

— И ты этим недовольна?

— Что ты, вовсе нет. По-моему, они прекрасно друг другу подходят. — Кортни налила себе еще вина и откинулась назад. — Эрик, что тебе не нравится?

— Да нет, ничего. Просто не понимаю, зачем тебе устраивать их счастье.

— А почему бы и нет? — Кортни нервно теребила ремешок часов. — Я их познакомила, значит, в какой-то мере ответственна за то, что из этого выйдет. Наконец, я не хочу, чтобы Сьюзан сидела здесь весь вечер, жалуясь на подлецов-мужчин! Так почему бы не решить все проблемы одним телефонным звонком, если я знаю, где искать Питера?

— Они прекрасно могли бы разобраться сами. Кортни, мне кажется, ты до сих пор неравнодушна к Питеру.

Такое обвинение удивило и разозлило Кортни.

— Не все умеют, как ты, уходить не оглядываясь, — отрезала она.

Эрик словно окаменел, и Кортни прикусила язык. Но сказанного не воротишь. Эрик ошибся — Питер для нее сейчас ничего не значил. Кортни сама понимала, что поступила легкомысленно, по-детски: ей захотелось удивить и Сьюзан, и Эрика, изобразив из себя этакую добрую фею. Но что ж тут такого? В конце концов, Питер — ее друг, и она желает ему счастья. Они с Питером расстались лучше, чем Эрик с Бетти…

Эрик не двигался — только сверлил ее взглядом.

— Бетти ушла от меня двенадцать лет назад. Ты собираешься попрекать меня ею до конца жизни?

Кортни с отчаянием думала, что случайно вырвавшиеся слова могут стать причиной их разрыва.

— Я хотела сказать, что мы с Питером остались друзьями. Хорошо, может быть, я зря вмешалась. Если тебя это задело, извини. Все мы порой допускаем ошибки.

Эрик продолжал сидеть с каменным видом. В наступившей тишине царапал слух радостный щебет Сьюзан из спальни. Кортни вдруг почувствовала себя измученной, словно ссора продолжалась уже много часов. Он не смягчился от ее извинений — значит, она задела какое-то чувствительное место. Настолько чувствительное, что сейчас он размышляет, стоит ли после этого вообще иметь с ней дело. И внезапно Кортни с ужасом поняла, что он может уйти и от нее. Уйти, не оглядываясь.

Ее охватила нервная дрожь. Слова застряли в пересохшем горле. Впрочем, что она могла сказать? Что любит его? Боже, только сейчас она поняла, как сильно его любит!

Едва сознавая, что делает, Кортни поставила бокал и подошла к окну, выходящему на залив. Ей хотелось исчезнуть отсюда сию же минуту — а еще хотелось, чтобы он подошел к ней, обнял, положил ее голову себе на плечо, поцеловал в макушку, как делал уже столько раз… Что за неписаный закон она нарушила? Неужели теперь он поставит ей ультиматум?

— Чего ты хочешь? — спросила она сдавленным голосом, прижавшись лбом к стеклу.