Маргарита Южина: Капкан на амура

– Геля, ты посмотри! – укоризненно качала она головой, разглядывая газету с рекламой. – Я просто удивляюсь! Как только женщины не боятся? Вот так прямо берут и пишут: «Натуральной блондинке требуется натуральный брюнет. Пол и возраст значения не имеют. Любые ваши погрешности исправит кошелек». Нет, Геля, я бы так не смогла!

– Как это? – удивилась Геля. – Как пол значения не имеет?

– Тут же ясно написано – все исправит кошелек, – пояснила Маринка. – И все же… Вот ты подумай, как они знакомиться будут? Придут друг к другу, сядут и сразу станут обсуждать, у чьей мамы жить будут?

Геля вздохнула.

– Нет, та блондинка не пойдет, если жить у мамы, ей же кошелек нужен.

– И все равно, – махнула рукой Маринка. – Вот я специально знакомиться ни с кем бы не пошла. Если бы так, невзначай, тогда…

Геля насторожилась. То есть Маринка, значит, специально с женихом знакомиться не станет, а ведь Геля чуть не пригласила ее к себе для знакомства.

– Девушка, покажите вон ту сумочку, – попросила длинноногая покупательница. – Славненькая… Сколько, вы говорите, она стоит?

Геля принялась порхать возле покупательницы, и когда та ушла, снова решила поболтать с Маринкой.

– Ну ты посмотри! – воскликнула подруга. – Второй день никто бижутерию не берет! И ведь, главное, мой продавец стоит, у нее берут, а когда я за прилавком…

– У тебя тоже возьмут, – обнадежила Геля. – Ты только улыбайся приветливо.

Маринка послушно растянула губы и принялась кивать каждому покупателю.

– Маринка, ты сейчас на Щелкунчика похожа! – засмеялась Настя. – Зря ты скалишься, ты на себя посмотри! Тебе уже краситься давно пора, а ты на краску для волос денег жалеешь. И лак у тебя немодный, такой уже не носят. Кто у тебя бижутерию-то брать станет?

– Да у меня просто времени нет в салон забежать, – вздохнула Маринка. – Зачем я сама краситься стану? Не царское это дело. Прикажу – и покрасят. А лак у тебя просроченный.

– Ну и скалься! А у тебя все равно никто ничего не возьмет, – усмехнулась Настя и демонстративно отвернулась.

Настя работала в отделе напротив и продавала помаду, лак и краску для волос. Понятно, отчего она так насела на Маринку. Геля на это и вовсе бы внимания не обратила, но Маринка всполошилась всерьез.

– Гель, слушай, действительно заметно, что у меня корни отросли? – испуганно таращилась Маринка в маленькое зеркальце. – Точно. Вот здесь светлые, а тут уже свои. Чего делать?

– Завтра сходишь и покрасишься, – пожала плечами Геля.

– Не получится, – возразила Маринка. – Я отпустила свою продавщицу до понедельника. А в наш салон не успею. Да туда еще и записываться надо. Значит, завтра у меня тоже ничего не возьмут? Господи! Как же хрупок мир бизнеса!

Маринка с тоской смотрела на потолок и даже пыталась разреветься по случаю безысходности. Неожиданно Геля предложила:

– А ты купи у Настьки краску, а я сегодня вечером тебя покрашу.

– Сама? – захлопала глазами Маринка. – А ты умеешь?

– А чего там уметь? Я часто сама крашусь. Ты телевизор смотрела? Там даже вон какие звезды сами красятся – известные фигуристы, а ты прямо…

– Точно! – воскликнула Маринка. – Только краску я не у Настьки возьму, в магазин по дороге заглянем и сами выберем. А то, значит, она у нас ничего не покупает, а мы ей выручку будем делать? Не дождется!

Геля кивнула и порадовалась своей выдумке. Пусть Маринка придет к ней краситься, а уж там она их с Пашкой и познакомит. Братец у нее симпатичный, Маринке понравится.

– Гель, а чего мы к тебе поедем? – вдруг опомнилась Маринка. – Давай лучше ко мне. А то как я потом домой возвращаться буду?

– Нормально, – отмахнулась Геля и уже строже взглянула на подругу. – Кому это надо, тебе или мне?

Маринка торопливо согласилась и успокоилась.

Вечером они заехали в магазин, выбрали краску цвета пшеничного колоса, набрали сладостей для поднятия духа и заявились к Геле домой.

Вообще-то, Геля думала, что братец уже вовсю пялится в телевизор, и очень боялась, что тот ляпнет что-нибудь, и Маринка сбежит прямо из прихожей, так и не увидев своего жениха, но дома было тихо.

– Проходи, – пригласила Геля. – Давай сначала чаю попьем, а потом начнем краситься.

– Нет, – возразила Маринка. – Давай сначала покрасимся, а уж потом будем чаи распивать. Кто знает, вдруг мне перекрашиваться придется.

Геля засопела. Она надеялась, что до покраски дело не дойдет. Думала, что едва они придут домой, как их встретит Пашка и начнет околдовывать Маринку. Та быстро околдуется, и ни о какой краске речи не будет. При женихе голову мылить? К тому же Геля не умела красить волосы. Это она перед подругой хорохорилась, чтобы ту к себе заманить, а на самом деле…