Татьяна Тронина - Магнолии, девушка, солнце…

– Ты же понимаешь, я шутил… А вообще, что такое ум? Давайте рассмотрим это с философской точки зрения, – оживился он. – Разве ум – это то, насколько человек образован или насколько хорошо он сможет воспользоваться сложившимися обстоятельствами? Не факт! Это что-то другое, я тебя уверяю.

Маруся улыбнулась:

– Тогда – что?

– Я не могу объяснить… но это точно что-то другое, – серьезно произнес Урманов. – Я еще подумаю, а потом скажу тебе. Сейчас не могу, слишком сложный вопрос…

«Борису Тягунову я тоже напомнила Дашу Рябинину. Потому он каждый раз узнавал меня в толпе, пытался заговорить… Хотел любить, но не умел, не мог – в первую встречу едва не сломал мне палец. Он был жесток. Если бы я не сумела от него вырваться, он раздавил бы меня – в буквальном и переносном смысле. Тогда, в последнюю встречу, он захотел догнать меня – чтобы никогда уже не отпускать…»

Урманов снова прижал ее к себе.

– А отчего Тягунов стал таким? – не выдержала, снова спросила Маруся.

– Непонятно. Наверное, какая-то родовая травма, как сейчас принято говорить. Потому что его мама, Надежда Львовна, очень любила его… Она его таким сделать не могла.

– А вдруг Егор будет таким же? Ты не представляешь, как я перепугалась тогда, на Крымском мосту, когда над моей головой стали летать все эти машины, когда я увидела мертвого Бориса Тягунова… Вдруг это как-то отразилось на Егорке?..

– Опять? – строго произнес Урманов. – Опять эти твои страхи! Послушай, Егор – совершенно нормальный ребенок. Нам не о чем беспокоиться.

Маруся прислушалась.

– Кажется, проснулся?! – она вскочила.

– Погоди, я сам проверю, – снова усадил ее Урманов. – Я же сказал – я беру на себя половину всех твоих забот, хлопот и страхов. Расслабься. Сиди тут, пей вино, чаек… Что хочешь делай, словом. Дай, в конце концов, почувствовать мне себя настоящим отцом.

И он вышел.

«На самом деле я боюсь только одного – что мой мальчик тоже забудет похоронить меня. Что он меня не любит. О господи, какая я дура – по-моему, только мне лезут в голову подобные глупости!..»

– А-а-а? – пробормотал он. Остатки сна еще кружились в голове. Быстро сел и обнаружил, что находится в каком-то незнакомом месте. Пощупал шишку у себя на лбу. Немного болело – но ничего, вполне терпимо… Зато ужасно хотелось есть, просто живот от голода подводило!

В комнату вошел мужчина.

– Кто это у нас тут проснулся, а? Егорушка!

Он улыбнулся, протянул к мужчине руки. Он уже знал его – с ним было весело и приятно. Но сейчас чего-то явно не хватало.

– Па?

– Да, это твой папа! – мужчина немного потряс его, потом пощекотал. Выло смешно. – Ну, пойдем.

Они прошли по анфиладе комнат.

– А вот мама. Мама, смотри, какой у нас Егорушка уже большой!

Тут он увидел ее – и в один момент понял, чего ему не хватало.

Ее.

Только рядом с ней мир имел смысл, только она заполняла его радостью. Она дарила силы жить, она была утешением. Она была – как свет, и не восхищаться ею он не мог. На какое-то мгновение он даже забыл о том, что голоден.

– Егорушка, да тише ты! Маруся, он к тебе рвется… Ей-богу, я так хотел, чтобы ты спокойно посидела…

«Наверное, она самая главная, – решил он, наконец удобно устроившись у нее на руках и обнимая за шею. – Она – та, кто всем управляет. Без нее даже солнце не взойдет, я так думаю. Да чего мелочиться – без нее вообще этот мир не существует! И как же хорошо, что она есть…»

В углу большой комнаты стояла живая елка, наряженная накануне вечером.

– …мы там семейный парк строили. Короче, самым популярным аттракционом была «Башня свободного падения». Высота – несколько десятков метров. Люди сидят в удобной гондоле, надежно прикрепленные специальными ремнями. Сначала взмывают вверх, а затем падают вниз… Останавливаются буквально в метре от земли. Полное ощущение свободного полета! Визгу, крику… – рассказывал Урманов.

– Класс! – восхитился Виталик. – Я бы не отказался так полетать…

– Совсем с ума спятил! – крикнула сердито Кристина, накрывая на стол. – Как же, отпустила бы я тебя…

– Кристина Игоревна, да это очень надежная конструкция, я вас уверяю!..

– Все равно – не пущу! У меня единственный муж, а его с какой-то башни хотят уронить…

Она так ругалась и возмущалась, что Виталик не выдержал и захохотал.

В этот момент в комнату вошла Маруся с только что проснувшимся Егором:

– Эй, посмотрите, кто к вам пришел!