Маргарита Южина: За сбычу мечт

– Завтра же шторы куплю, – решила Маша. – А сегодня… надо переодеться в рабочий купальник и вскопать грядку. Все же редиске еще надо время, чтобы вырасти.

Маша быстренько скинула платье, осталась в купальнике веселенькой расцветки, взяла новую лопату и вышла во двор.

Здесь на нее обрушилась первая неожиданность. Все места возле домика, где она планировала грядки, оказались засажены какими-то старыми высохшими колючими кустами. Вот когда Мария всерьез пожалела, что не купила перчатки – куст нещадно колол руки. К тому же выкопать его оказалось делом вовсе немыслимым – куст держался насмерть.

– Вот черт, а? – расстроилась новая хозяйка. – Этот дом, наверное, из-за этих кустов и продали по дешевке.

– Девушка, а вы чего здесь ковыряетесь? Вы здесь, что ли, жить будете? Или так, подворовываете по крайности нужд? – раздался рядом незнакомый мужской голос.

Маша вздрогнула и оглянулась.

Опираясь на колья штакетника, на нее смотрел бодрый и белый как лунь дедок.

– Я спрашиваю – вы новая хозяйка, что ли?

– Да, я… купила вот… Дом. Я не подворовываю… – кивнула Маша. – Я на днях уже заеду, а сейчас… решила немного облагородить.

– Хорошо, а то тут хозяева менялись, как погода. Приезжали только мяса пожарить, да водки выпить, а до участка никому и дела нет, вон какой весь запущенный. Прям вся душа изрыдалась.

– А вы заботливый, – по-доброму заметила Маша. – Участок чужой, а вы вон как переживаете. Душа рыдает…

– Дык… как же не переживать? Ты глянь, чего у тебя с одуванчиками делается! А через день они ж ко мне полетят! И крапива вон как из-под вашего забора прет! Мне ж горбатиться! Тут не только душа, я весь как есть изрыдался!

– Так это потому что я только что приехала… Сейчас и начну эти одуванчики рвать.

– Тут не рвать, тут косить нужно.

– Ну да! – обрадовалась Маша. – Я специально и газонокосилку купила… Только вот с этими кустами никак не могу справиться.

– Погоди, с кустами я тебе помогу, – ловко перелез через заборчик дед.

И уже через секунду он был возле Марии.

– А рукавиц у тебя не найдется? – спросил он.

– Нет… – вздохнула Маша. – И рукавиц не найдется… и грабель нет, и лейки тоже, и даже вилы я не купила.

– Вилы бы сейчас пригодились, – причмокнул старик. – Ну да ничего, я сейчас свои принесу.

Через десять минут старик ловко вывернул куст своими вилами.

– Ну вот… управились… – довольно потер он руки. – Тебя как звать-то?

– Маша. Спасибо вам, вы мне так помогли! Так помогли, прямо и не знаю! А хотите я вас чаем угощу? – искренне предложила Мария и тут же смутилась: – Только у меня еще чайника здесь нет.

– Да и не надо, в следующий раз. Меня, между прочим, Ефремом Семеновичем зовут, а жену мою – Глафирой Андреевной. Только она не любит, когда ее зовут Глафирой, когда ее тетей Глашей зовут, ей больше нравится.

– Хорошо, завтра обязательно чаю напьемся, – тепло улыбнулась Маша. – Надо же с соседями знакомиться.

– Не, девонька, – вдруг торопливо предупредил Ефрем Семенович. – Ты шибко-то со всеми не знакомься. Чегой-то ты всех будешь задарма кипятком поить? А вон с теми, вишь, через дорогу большой дом, с ними и вовсе не водись, задаваки они. А мы завтра придем с Глафирой. Все ж мы самые близкие будем из соседев-то.

На том и порешили. Сосед ушел к себе, а Маша ухватилась за лопату и принялась сооружать грядку. Вроде бы ничего сложного, а провозилась она с ней до восьми вечера. И хоть грядочка получилась небольшая, со столешницу величиной, Маша была вне себя от гордости.

Дома только и разговору было, что про новых соседей, про колючие кусты и про сооруженную грядку.

– Ма, да ладно ты про грядку, – усмехался сын. – Сосед-то молодой?

– Ну да… – кивнула Маша. – Молодой такой еще старичок, бодренький.

– Я чего-то не поняла… – пискнула невестка Оленька. – Так молодой или старичок?

– Старичок, – поясняла Маша. – Но моложавый… А вы чего? Вы чего это придумали?

Молодежь лукаво переглянулась.

– Да у него жена рядом! Тетя Глаша называется! – дошло наконец до Марии. – Нет, они меня еще и замуж вытолкать размечтались!

– Почему это вытолкать? Просто… просто подарить вам женское счастье, – тихонько выдала Оленька.

– А с чего это ты решила, что замужество это сча… – начала было Маша, но опомнилась. – Нет уж, девочка, у меня как-то с женским-то счастьем… Вот есть у меня сын, теперь еще и дочка, скоро внуки будут – чем тебе не счастье? А муж…

– Оля! – встрял Женька. – Не слушай маму. Муж – это ты правильно сказала, самое наивеликое счастье и есть. Женское.