Дениз Робинс: Милая Кассандра

— Послушайте, Морис, — начал он. — Я…

— Вы были влюблены в мою жену, — закончил за него музыкант. — Я знаю.

— Нет, — с жаром возразил мужчина. — Этого оправдания у меня нет. На самом деле я не был в нее влюблен. Господи, сам себя не понимаю. Вы, должно быть, считаете меня негодяем?

Француз испустил глубокий беззвучный вздох.

— Признаться, да. Но мне вас скорее жаль, — добавил он. — Я и сам когда-то был глуп и наивен. Наташа женщина коварная — коварная, как сам дьявол. У нее нет сердца. Только обворожительное лицо и тело, которое сводит мужчин с ума.

— А как вы обо всем узнали? — понуро спросил Кевин.

— Я знал об ее измене с самого начала, — пояснил француз. — Я все слышал… Не станем вдаваться в подробности, которые не принесут ничего, кроме огорчений.

— Что сказать? Я виноват. Я подлец. Мое поведение непростительно, — выдавил писатель.

— Мне кажется, все можно простить, когда речь идет о настоящей любви, — ответил на это Морис Куррэн. — Вы молодой, сильный мужчина, талантливый, с богатым воображением, вас должна волновать красота. Мужчины на многое способны ради красивой женщины, они готовы идти на огромный риск ради обладания ею. Наташе нетрудно было соблазнить вас. Когда-то она и меня завоевала. Так же она обольщала и своего первого мужа, и множество любовников. Она никогда не была верна мне — она ненасытна. Так что, когда я превратился в инвалида, а Наташа встретила вас здесь, в деревенской глуши, она снова принялась за старое.

— Мне нет прощения, — заявил Кевин. — Я не имел права…

— Кто вспоминает о правах в делах любви? — перебил его музыкант. — Люди выдумали законы и моральные принципы, но они остаются людьми — а значит, недалеко ушли от животных, наших предков. Вы страдаете оттого, что изменили своей жене и обесчестили меня. Что ж, я лично вас охотно прощаю. Наташа всегда напоминала мне пантеру — красивая, алчная, жестокая. Она хватала очередную жертву, терзала ее и оставляла умирать в мучениях. Я и раньше был ей не интересен. Когда-то я любил ее. Я был наивен, полагая, что ей нужны моя нежность, моя забота. Теперь я научен горьким опытом. Для вас это тоже был печальный урок, Кевин.

Писатель уткнулся лицом в ладони.

— Я пристыжен и разбит наголову, — произнес он. — Вы слишком благородны, это невыносимо.

— Благороден, — хрипло рассмеялся Морис. — Что за чисто английское слово! Пожалуй. Мне следует вам кое-что сообщить. Сегодня по дороге в Лондон Наташа открыто поведала мне о вашем романе, но заявила, что больше не хочет жить в этом доме, поскольку ей стало там скучно. Она хотела сделать гадость Касс, все ей рассказав, но я предупредил супругу, что в этом случае лишу ее наследства — у меня остались кое-какие деньги во Франции. А Наташа любит деньги.

Кевин резко поднял голову и удивленно взглянул на собеседника.

— Ничего не понимаю, — заявил он.

— Да, вот так, молодой человек. Я глубоко уважаю вашу жену. Она чудесная женщина: смелая, добрая, трудолюбивая, нежная и женственная. И она так преданно вас любит… Лучше я завещаю все деньги своей неверной супруге, чем позволю ей причинить боль милой Кассандре, — объяснил музыкант.

— Я очень тронут, Морис. Рад, что вы такого высокого мнения о Касс. Но она уже знает. Она все знает, — печально сообщил Мартин.

Теперь уже француз повернул голову и внимательно посмотрел на хозяина дома:

— Откуда? Кто ей сказал?

— Не знаю, — покачал головой парень. — Это еще надо выяснить.

— Да, это настоящая трагедия. А я хотел избавить ее от страданий, — вздохнул Морис.

— Видит бог, я не хотел причинять ей мучения! — горестно воскликнул Кевин и начал в ярости колотить кулаком по ручке кресла. — Кто бы мог подумать, что все так скверно обернется. Я оскорбил вас, человека, которого уважаю и считаю другом, а уж про несчастную Касс и говорить нечего. Мне нет прощения.

— Да бог с ним, с прощением. Наташа сюда больше не вернется. Мы разводимся, — ошарашил его Куррэн. — Она сегодня переночует у наших общих знакомых в Лондоне, а завтра летит в Париж. Когда мы там жили, ей предлагали работать манекенщицей в одном из домов высокой моды. Все-таки у нее блистательная внешность и безупречная фигура. Думаю, очередной кавалер тоже очень скоро найдется. — И он мрачно рассмеялся.

Кевин с тревогой посмотрел на часы:

— Но куда же подевалась Кассандра?

Он оставил Мориса на диване в гостиной, погруженным в свои безрадостные мысли, а сам пошел звонить таксисту. На вопрос писателя водитель ответил, что привез миссис Мартин обратно около половины третьего. Она попросила высадить ее в деревне.