Энн Мэтер: Колдовская страсть

Свет ламп придавал гостиной удивительно уютный вид, хотя слово «уютный» к такой гостиной не очень подходило. А со светом она действительно казалась теплой и удобной. В комнате никого не было.

Джулия закрыла за собой дверь и подошла к окну. Венецианские шторы были опущены, но через них можно было увидеть город, переливавшийся внизу миллионами огней. И хотя они были в самом центре города, вокруг стояла такая тишина, что казалось, они здесь наверху совсем одни, как в кабине самолета. Джулия грустно подумала, что, если жить здесь, невольно станешь напыщенным и самодовольным.

Звук закрывающейся двери вернул ее к действительности. Обернувшись, она увидела Роберта Пембертона и спросила себя, давно ли он тут стоит и смотрит на нее. Смокинга он не надел, но сменил свободную замшевую куртку на выходной костюм темно-серого цвета. Узкий костюм плотно облегал его поджарую фигуру, подчеркивая длинные ноги и крепкие мускулы под гладкой тканью. Его волосы были влажными, и Джулия поняла, что он только что из душа.

Он скользнул взглядом по ее хрупкой фигурке, затем, пожав плечами, направился к шкафчику с галереей бутылок.

— Что ты будешь пить? — спросил он, стоя к ней спиной. Он был занят тем, что открывал бутылку скотча и насыпал лед в стакан.

Джулия сделала глубокий вдох.

— Джин с тоником, пожалуйста, — ответила она, стараясь, чтобы по голосу он не догадался, о чем она думала.

Роберт налил джина и тоника и, повернувшись, принес напиток ей. Джулия поймала его взгляд и решила проявить инициативу:

— Теперь ты объяснишь мне, почему нас привезли сюда?

Роберт заколебался. Он потирал влажные от холодного стакана ладони.

— Какая разница? — коротко спросил он. — Уверяю тебя, мои побуждения — самые что ни на есть благородные.

— Как мне это понимать?

— Так, как я сказал. Моя мать не может поселить вас у себя. И разумеется, как вдове Майкла тебе всегда здесь рады.

— Кажется, ты не особенно рад. — Джулия потягивала джин с тоником, чтобы скрыть волнение.

— Разве? — Роберт пожал плечами. — Очень жаль.

— Вовсе тебе не жаль, — взорвалась Джулия и сразу же пожалела об этом. Она с дрожью сделала глубокий вдох и торопливо продолжала: — Одного не могу понять: почему твоя мать в письмах предлагала Эмме и мне жить у нее, говорила, что теперь ей так одиноко, а сама этого вовсе не хотела?

— А ты бы приехала, если бы знала, что остановишься у меня? — холодно спросил Роберт.

Джулия поджала губы:

— Нет, разумеется.

— Вот почему. — Роберт отвернулся, чтобы налить себе, а Джулия беспомощно вздохнула.

— Значит, ты выманил меня сюда под ложным предлогом?

— Не надо драм, Джулия. Было необходимо привезти тебя сюда, а это был единственный способ.

Джулия кипела от негодования.

— А почему это было так необходимо? Я… то есть твоя мать никогда во мне не нуждалась, пока… пока Майкл был жив. Зачем я понадобилась ей, когда он умер?

Роберт залпом отпил полстакана виски и посмотрел на нее:

— Моя мать переодевается к ужину. У нас не так много времени. Я хочу, чтобы ты рассказала мне, что случилось, прежде чем она появится.

— Ты имеешь в виду смерть Майкла?

— Конечно.

Джулия опустила голову.

— Что значит «конечно»? Что-то ты раньше этим не поинтересовался.

Роберт выругался.

— Я не хочу тратить время на споры с тобой, Джулия. Просто изложи мне факты. Ведь не мог же я говорить об этом в присутствии Эммы, не так ли? А моя мать слишком переживает все это, при ней мы не могли бы спокойно поговорить.

Джулия с негодованием взглянула на него:

— А я, конечно, не переживаю. Он ведь всего-навсего был моим мужем!

Роберт потянулся к низкому столику за сигарой и закурил, с трудом сдерживая ярость. Джулия угадала это по тому, как окаменело его лицо, как он стиснул зубами сигару, как нетерпеливо щелкал зажигалкой.

— Что ты хочешь от меня услышать, Джулия? — выпрямившись, спросил он. — Тебе нужны пошлые соболезнования? Не думаю. Мы оба знали бы, что это было бы неискренне. Но, что бы ты ни думала, я любил своего брата и хочу знать, как он умер. Теперь ты расскажешь мне?

Джулия отвернулась. Она не могла, глядя на него, говорить о том, что все еще причиняло ей боль.

— Ты… ты же читал медицинские отчеты, — твердо сказала она. — Но ты не приехал повидать его.

— Нет. О чем очень жалею. — У него сел голос.

— Жалеешь? — невольно с недоверием переспросила Джулия. — Что ж, я не понимаю, что еще ты хочешь узнать. Если тебя это интересует, то я не знала, что у него уже был приступ. Майкл заставил врача никому об этом не говорить. Я думала, что он слишком много работал и переутомился. Мне никогда в голову не приходило, что жара подействует ему на сердце. Он, конечно, сильно прибавил в весе и много пил, но там все выпивали. В любом случае я уверена, что сам Майкл не принимал свою болезнь всерьез. Но сразу за первым приступом последовал второй, и у него не хватило сил бороться с этим… — Она перевела дух, чтобы справиться с обуревавшим ее волнением. Майкл был так молод, он был хорошим человеком, он не заслуживал смерти.