Дебра Кент - Как опасно быть женой

– Вот! Победа! – Энни обеими руками, как трофей, хватает банку для печенья. – Сегодня твой счастливый день, Джулия Флэнеган. Это настоящее сокровище, стоит раза в три дороже, чем они просят, точно-точно.

– Правда?

Банка – бладхаунд с откляченным задом. Хвост – ручка крышки. Страшненький, но всегда ведь приятно урвать что-нибудь по дешевке. К тому же Энни так радуется находке, что я не смею ее огорчить и покупаю банку.

Пока Майкл играет в “Таверне поросенка”, я, уложив детей спать, залезаю в Интернет и регистрируюсь на “и-бэй”. Главная страница ошарашивает меня мириадами предложений. Я могу делать ставки (начиная с цента) абсолютно на все – от кожаных рюкзаков и мотороллеров до таймшеров на Коста-дель-Соль. А могу побороться за целый гардероб почти не ношенных вещей для всех членов семьи. Я ради интереса вбиваю в строку поиска слово “почка” и с облегчением вижу, что торговля органами здесь запрещена, так же как детьми, животными и нацистскими реликвиями.

Тут легко можно зависнуть часов на шесть, не меньше, но я твердо придерживаюсь своей цели и регистрируюсь под именем Божественная_Д. Потом набираю “антикварные банки для печенья” и жду. В ответ вываливается триста шестьдесят три лота, целых девятнадцать страниц. И тут я понимаю, что уже тринадцать минут не думала об Эване Делани.

Просматриваю предложения. Вот и она, улыбающаяся свинья моей матери, только подлинная. В данный момент за нее просят тридцать четыре доллара. Я принимаю цену, ввожу свое предложение – пятьдесят пять – и смотрю на экран. Обновляю страницу. Банка стоит уже пятьдесят семь пятьдесят. Меня обошел некто по имени Свинколюб. Черт побери! Я делаю новую ставку и бью по кнопке. Теперь лидирую я. Три минуты до окончания торгов. Я обновляю страницу. Свинколюб опять меня обскакал. Чтоб ему провалиться. Я ввожу следующее предложение: девяносто девять семьдесят пять, но не нажимаю кнопку “заявка”, а жду и слежу за временем. Две минуты. Одна. Сорок секунд. Двадцать. Размещаю. Победа! Господи, да я вся вспотела. Интересно, на бегах так же?

Девятнадцать минут без мыслей об Эване.

Уже почти два часа ночи. Перед моими глазами керамический крокодил. Продавец, “Чердачок дядюшки Альберта”, описывает его как “подлинную редкость, необходимую любому серьезному собирателю”. Я увеличиваю фотографию в два раза. В когтистых лапах крокодил держит тусклую желтую табличку: “съешь мои печеньки”. Рот его распахнут, не грозно, а так, словно ему дурно. Квадратный нос, большие ноздри, длинные ресницы. Больше похож на таракана. Если верить “Полному перечню антикварных банок для печенья”, Крока выпустила лос-анджелесская фирма “Мэндис Ориджиналз”, которая производила “фантазийные” банки для печенья с 1947-го по 1969-й. Потом сын Мэнди Мильштейна взял семейный бизнес в свои руки и стремительно его уничтожил. Банка не получила ни одного предложения. Я внимательно рассматриваю крокодила. У него страдальческая, загнанная, очумелая физиономия. Ладно, предложим пять долларов. Я единственный претендент. Через десять минут аукцион закончен; Крок – мой. На мгновение меня охватывают угрызения совести, но я напоминаю себе, что я теперь коллекционер, а эта кошмарная банка – подлинная редкость, необходимая любому серьезному собирателю.

Я намереваюсь выключить компьютер, но тут тренькает электронная почта: новое сообщение. Сейчас три ночи. Это спам, говорю я себе, очередной призыв “РАСКВИТАТЬСЯ С ДОЛГАМИ ПРЯМО СЕЙЧАС!”, “ВЗГЛЯНУТЬ НА ЮНЫХ ЛАСКОВЫХ КОШЕЧЕК!”, “ПОЛУЧИТЬ КРЕДИТ СЕГОДНЯ ЖЕ!” или “ИСПЫТАТЬ НАШ ГАРАНТИРОВАННЫЙ УДЛИНИТЕЛЬ ПЕНИСА!” Я робко заглядываю в почтовый ящик. Письмо от Эвана. Очень медленно, томясь в предвкушении, дважды щелкаю мышью на его имени и затаиваю дыхание.

Ты говорила, что твой Джейк увлекается мотоциклами. В субботу в городском центре открывается выставка “Звери на дороге”. Думаю, Джейку будет интересно взглянуть на этих красавцев. А я с радостью стану вашим персональным гидом. Если что, я там с полудня. Э.

В субботу Майкл играет в “Казино-баре” – кого-то провожают на пенсию, – а обе мои дочери чудесным образом расходятся на дни рождения. Конечно, я поклялась держаться подальше от Эвана, но это приглашение спокойно могу принять: ведь оно, скорее, для Джейка. В нем нет ничего предосудительного. С Джейком я прежде всего мать. А хорошая мать не гнушается возможностью разумно организовать досуг своего юного сына, пусть даже ценой субботнего времени, обычно отводимого под стирку и уплату счетов.