Дебра Кент - Как опасно быть женой

Я заказываю диетическую колу. Стейси интересуется, подают ли здесь чай, – нет – и вежливо просит бутылку воды. На моем муже солнечные очки с диоптриями – реквизит, который он схватил в последнюю минуту: “Мне нужен свой фирменный знак. Не могу же я выйти на сцену в обычном виде”.

Барри подходит к микрофону:

– До-о-обрый вечер, дамы и господа! Рад приветствовать вас на вечере классического рока в нашем “Амбаре”. Позвольте представиться: я – Безбашенный Барри, а это, друзья мои, “Внезаконники”! – Он вскидывает над головой кулак.

Раздаются первые аккорды ледзеппелиновского “Черного пса” – играют, кстати, вполне прилично. Там нет партии саксофона, но Майкл все равно присоединяется.

– Скажу тебе одну вещь. – Стейси наклоняется и буквально вопит мне в ухо, перекрикивая музыку: – Эта группа для Барри – лучше не придумаешь! – Она достает из большой лоскутной сумки клубок шерсти и длинные вязальные спицы. – Он стал совсем как подросток. Причем не только на сцене. Надеюсь, ты понимаешь, о чем я. Похлеще всякой виагры.

Я стараюсь не допустить в сознание образ Стейси и Безбашенного Барри в постели, но уже поздно. Музыка стихает. Перерыв. Все мужья подходят к своим женам, за исключением Майкла, который остается на сцене и возится с усилителями. Он улыбается мне, и я с энтузиазмом поднимаю вверх оба больших пальца. По-честному, его саксофон хрипел, как тринадцатилетний мальчишка, у которого ломается голос, но я сочла, что как жена и лучший друг обязана поддержать Майкла.

– Барри, ты весь вспотел, – говорит Стейси. – Дать воды?

– Я не Барри, – шепчет Барри. Под мышками его серой футболки темнеют круги. – Я – Безбашенный Барри. Я же говорил.

– Конечно. Извини. Безбашенный Барри, – с терпеливой улыбкой отвечает Стейси. – Воду будешь?

– Отличная серьга, Безбашенный, – говорю я, дотрагиваясь до собственной мочки. – Круто.

– Магнитная, – шепчет Стейси. – Барри умер бы, если б кто-то попытался проткнуть ему ухо иголкой.

Барри обжигает ее гневным взглядом:

– Тебе обязательно этим здесь заниматься?

– Чем?

– “Чем, чем”. – Барри оглядывается по сторонам. – Вязанием. – Он понижает голос: – Это неуместно.

Стейси снисходительно улыбается, машет на него рукой и продолжает считать петли.

– Это здорово повышает самооценку, – сообщает она мне чуть позже, когда наши мужья вновь собираются на сцене. – Ты только посмотри. У них даже фанатки есть.

Она ухмыляется и выразительно показывает куда-то одним глазом. Я смотрю и вижу старую хиппушку, которая, шаркая, танцует босиком у самой сцены на грязном полу. На ней черный топ и лоскутная юбка с воланами, в руке – бутылка пива. Когда песня заканчивается, она хлопает в ладоши, обливается пивом и восклицает: “Ах ты, ё”.

Майкл смотрит на нее, потом на меня, кривит рот и улыбается, зная, что я его понимаю.

Посреди завываний “Прокатись со мной” [7] Имеется в виду песня американского хард-рок-музыканта Эдгара Уинтера (р. 1946) “Free Ride”. мне на плечо ложится чья-то рука.

– Найдется местечко?

– Энни! Ты здесь откуда?

– Решила оказать тебе моральную поддержку. Энни берет себе табурет, знакомится со Стейси и заказывает пиво. На ней темно-синяя джинсовая куртка, белая майка, расклешенные джинсы и ковбойские сапоги. Она смотрит на сцену и улыбается.

– Нет, вы только поглядите: настоящая рок-звезда.

– Не совсем, – с легкой гримаской отвечаю я.

Она шутливо хлопает меня по руке.

– Не ехидничай, Джулия. Майкл всего лишь, – Энни показывает пальцами кавычки, – следует за своей звездой. – Она придвигается ко мне и расстегивает две верхние пуговицы моей блузки.

– Что ты делаешь?

– А как по-твоему? Ты теперь фанатка. Нужно одеваться соответственно.

Я снова застегиваю одну пуговку. И, хотя свет в зале приглушен, вижу, что Энни недовольно хмурится.

– Что?

– Сама знаешь что. Расслабься, Джулия. Ты взрослая женщина, сидишь в баре, дети с няней, муж на сцене зажигает. Можно для разнообразия хоть капельку насладиться жизнью?

После концерта Майкл подходит к нам.

– Ты имеешь бешеный успех, – говорю я, мотнув головой в сторону накачавшейся пивом тетки в облегающем топе. – Пора ревновать?

Он улыбается:

– А как же! Где тебе соперничать с такой красотой и грацией. – Майкл отпивает глоток моей колы. – Ну что, как я играл?

Больше всего это напоминало крики гуся, застрявшего в нефтяном пятне.

– Потрясающе, дорогой, – отвечаю я. – Просто фантастика.