Джин Реник - Верь мне!

Приглашение на посадку пассажирам, следующим рейсом до Хьюстона, вторглось в его сладкие грезы, и, встав, он отправился в очередь на летное поле.

Стюардессы раздали пассажирам бланки таможенных и иммиграционных деклараций, объявляя о прибытии в Мехико. И Элисон, радостно предвкушая уже свой телефонный разговор с Зекери, очнулась от грез и сосредоточилась на заполнении бумаг по всей форме.

Фрида скоро опять подцепила ее и продолжала болтать на протяжении всего пути до помещения иммиграционной службы, где они должны были пройти контроль. Она стояла в очереди за Элисон, которая обменялась улыбками с офицером иммиграционной службы, это был мужчина среднего возраста. Когда подошла ее очередь, она поставила корзину в Адамом так, чтобы ее не было видно, на пол.

— Можно взглянуть на ваш паспорт, мисс?

Она протянула служащему свою синюю книжечку, которая удостоверяла ее личность, и изобразила на лице уверенность и легкое нетерпение.

— Я вижу, вы не собирались посещать нашу страну, — произнес служащий, просматривая ее документы.

— Нет, я здесь транзитом, через несколько часов вылетаю в Чикаго, — она предъявила билет на самолет.

Он повертел в руках билет и собрался уже было вернуть его, но тут еще раз прочитал ее имя.

— В билете отмечено, что вы летите вместе с грудным ребенком.

— Да, это мой ребенок, — она ответила слишком нервно и слишком быстро.

Он снова полистал паспорт.

— У вас нет никаких документов на ребенка?

— Но ему только три недели от роду.

Служащий перепроверил штампы въезда и выезда.

— Вы пробыли в Белизе всего девять дней?

— Да, — она ответила опять слишком быстро. Успокойся, внушала она себе.

— У вас не было никаких документов на ребенка, когда вы въезжали с ним в Белиз?

— У меня их не требовали, он ведь новорожденный! — она блефовала.

Глаза служащего изучающе взглянули на нее, а потом он с сомнением окинул взглядом ее фигуру. Изящная, хрупкая, хорошо одетая американка.

— Мне нужны документы на этого ребенка, — сказал служащий вежливо, но твердо.

— Но у меня нет документов на ребенка, а мне надо срочно лететь в Чикаго! — настаивала Элисон, не зная, что ей теперь делать. Если все будет кончено здесь, пусть это случится. Какая разница, где ее арестуют?

— Прошу следовать за мной, — распорядился он и прекратил прием пассажиров на неопределенное время.

Фрида подошла вплотную к Элисон и прошептала многозначительно ей на ухо: «Мордита!»

А затем она и другие пассажиры из очереди в этот кабинет быстро разбежались по другим пунктам иммиграционной службы, которые работали в этом аэропорту.

Элисон шла за служащим по лабиринту коридоров с бетонными стенами, выкрашенными в бежевый цвет, которые давили ее своей тяжестью.

— Подождите, пожалуйста, здесь, — сказал служащий с легкой улыбкой и указал ей на стул в маленьком квадратном кабинетике. — Я вернусь через пару минут.

Элисон начала ходить из угла в угол. Адам заворочался, ему стало жарко под голубой шалью. Она отдала ему остатки молока из открытой банки. Прошло уже полчаса, когда агент иммиграционной службы вернулся в кабинет в сопровождении другого чиновника. Элисон рассвирепела. Ребенок не спал, беспокойно хныкая.

Второй чиновник повторил, как попугай, слова первого.

— Необходимо, чтобы вы предъявили документы на ребенка.

— У меня нет на него документов, — она решила идти напролом. — Все, что я хочу, это вылететь в Чикаго, и если вы мне скажете, как уладить это дело, я буду счастлива сделать все, что смогу.

Наконец, чиновники заулыбались.

Внезапно ее осенило. Мордита! Фрида шепнула ей это слово. Элисон поняла — не «мордита», а «мордида», что по-испански значит «взятка». Они вымогают у нее деньги! Ее привели сюда в уединенный кабинет, чтобы заключить сделку без свидетелей.

Ну нет! Она ни за что не отдаст им деньги Луизиты. Ни цента. Она швырнула рюкзак на письменный стол и вытащила оттуда свой кошелек. Демонстративно вытряхнув всю мелочь на стол, она пересчитала ее.

— Вот ваш гонорар, — сказала она с горькой усмешкой. — Думаю, там не больше пятидесяти восьми долларов и, как вы видите, это все, что у меня есть. А если я по вашей милости пропущу рейс, я вынуждена буду предъявить претензии где-нибудь в другом месте.

Второй чиновник извинился и ушел.

Служащий иммиграционной службы был раздосадован. Приезжающие в Мексику американцы имеют обычно больше денег. Ему просто не повезло, что он напоролся на бедную. Он положил в карман пятьдесят долларов, а восемь сердито вернул. Потом он стремительно направился назад к своему кабинету, поставил штамп в паспорт и протянул его Элисон, нетерпеливо распахнув дверь навстречу другим туристам.