Инга Берристер: Влечение

Когда Ив, подчиняясь ее неистовым мольбам, приподнял тонкую тенниску и принялся ласкать губами и языком набухшую, изнывающую от желания грудь, Софи едва не лишилась сознания от невероятного, неведомого до сих пор наслаждения.

Он словно мурлыкал, хрипло постанывая, лаская и целуя ее. И в нем нарастало все более неистовое желание, которое передавалось Софи. Ей мучительно хотелось прикоснуться к нему, изучить, познать. Она уже знала, что этих жадных губ на ее груди мало, безумно мало, недостаточно, чтобы хоть немного успокоить, умерить властный и неодолимый зов пробудившейся плоти.

Дрожащими ладонями она охватила его лицо и мягко отстранила. Когда он вопросительно взглянул ей в глаза, она молча повернулась и, взяв его за руку, направилась к лестнице.

Ее маленькая изящная ручка почти полностью утонула в его крупной ладони, однако он покорно следовал за ней. Лишь когда они начали подниматься по ступенькам, Софи вдруг ощутила мягкое сопротивление и услышала сдавленный голос:

— Послушай, ты вовсе не должна это делать, понимаешь?

— Нет, я должна, — ответила она со спокойным достоинством. — Но если не хочется тебе…

Ее благородная искренность заставила сердце Ива сжаться от нежности. Она была такой доверчивой, такой великодушной, такой… Она была совершенством!

— Ты еще спрашиваешь! — ответил он с горестным самоуничижительным смешком и опустил глаза вниз, на себя. — Ответ, боюсь, более чем очевиден.

Не в силах удержаться, Софи проследила за его взглядом. Глаза ее расширились, щеки слегка порозовели от удовольствия, и она с трудом воспротивилась желанию протянуть руку и прикоснуться к этому наглядному и предельно красноречивому доказательству его страсти.

В первый раз в жизни Софи осознала, как можно гордиться своим телом. Теперь она нетерпеливо стремилась поскорее предстать перед ним обнаженной, увидеть, как ее нагота наполняет его благоговейным трепетом, восторгом и желанием. И испытать то же при виде его наготы.

Увлекая Ива за собой в маленькую, почти пустую мансарду, она улавливала легкое дрожание его горячей руки.

Открыв дверь, Софи на секунду — но только на секунду — испытала сожаление по поводу голых стен, невыразительной обстановки, и легка продавленной тахты, застеленной простым льняным бельем. Но ведь им и не нужны общепринятые романтические атрибуты: атласное белье, огромная четырехспальная кровать, парчовые портьеры и роскошные ковры. Достаточно того, что есть он и она, а все остальное неважно.

Ив молча огляделся. Даже бурлившая в нем страсть не помешала ему отметить убогость комнатушки. Но не это занимало его внимание. Он ощутил слабый, но вполне различимый аромат свежести, чистоты и еще чего-то удивительно приятного, но совершенно не определяемого словами. И он мгновенно, безошибочно угадал запах Софи.

— Так ты здесь остановилась? — спросил он и слегка нахмурился.

Дело в том, что район, где Фернану удалось приобрести дом подешевле, мягко говоря, не считался респектабельным и даже просто спокойным. Мысль о том, что он оставит здесь Софи одну, была просто непереносима. Он этого не допустит.

— Да, здесь, — кивнула Софи. На лице ее появилось слегка встревоженное выражение. — Что-нибудь не так?

— Нет, все так, — заверил он. — Там, где ты, все прекрасно, а прекраснее всего — ты. Потому что ты — совершенство.

Он взял ее руку, поднес к губам и медленно, один за другим начал целовать пальцы, внимательно и нежно глядя в глаза.

— Софи…

Ей внезапно показалось, будто тело ее стиснуло тяжелыми старинными доспехами, хотя то была всего-навсего ее одежда. Но она просто не могла вынести ощущение этого гнета. Никогда прежде в редкие моменты интимной близости Софи не проявляла активности, инертно подчиняясь воле партнера. Ей и в голову не приходило, что она способна вести себя так, как сейчас: пальцы ее лихорадочно, со все возрастающим раздражением, дергали кверху ставшую вдруг непокорной тенниску. И она чуть не сгорала от желания ощутить на своем теле руки этого мужчины. Наконец ее тихие, полные нетерпения стоны сменились вздохом облегчения. Это Ив пришел ей на помощь в схватке с взбунтовавшейся одеждой.

Оставшись обнаженной, она неожиданно испытала потрясение, уловив незнакомый ей самой запах ее тела. Должно быть, этот запах вызвало пробудившееся в ней желание. Она встревоженно взглянула на Ива, не зная, как он отнесется к этому. Но он склонив голову к ложбинке между ее грудями, блаженно втянул в себя воздух.