Натали де Рамон - Малышка Мелани

— Эй, очнись, Луи! Дай воды потерпевшей! Присаживайтесь, не стойте как Вандомская колонна, мадам!

Я и Луи вздрогнули одновременно и опустили глаза.

— Благодарю, — смущенно пробормотала я, неловко приземляясь на стул и остро чувствуя, что Луи смущен не меньше. Не только амикошонскими ухватками своей коллеги, но и этим, нашим с ним общим коротким выпадением из реальности.

— Вам минеральной или, может быть, хотите пива, мадам? — спросил он, шагнув к маленькому холодильнику, как и все в этом помещении, погребенному под бумагами.

— Пива? — машинально повторила я. У него был заботливый, совсем домашний голос. И спрашивал он таким тоном, как если бы я оказалась в этом кабинете не потому, что меня ограбили, а просто заскочила переброситься парой слов с приятелями. Нет, правда, почему Луи так мне знаком?… — Да, пива, если можно, конечно. — Я виновато посмотрела на полицейскую даму. — Очень жарко сегодня.

— Жарко, — согласилась она, а в ее глазах солнечным зайчиком играло лукавство. — Значит, вы пили кофе за столиком на улице, разговаривали по телефону, видели официанта, а в это время неизвестный незаметно унес вашу сумку, в которой находилась некая рукопись?

— Да, роман, — уточнила я, заставляя себя не смотреть, как руки Луи открывают пивную банку: вот два крепких пальца повернули колечко, один поддел его, и из прорези запенилось пиво. — Я должна сегодня сдать роман в редакцию, иначе я не скоро получу гонорар!

— Угощайтесь, мадам. — Рука Луи предлагала мне баночку.

Я поблагодарила, не решаясь взглянуть ему в глаза, и протянула руку. Я видела только запотевшую жестянку и пальцы Луи. Мне вдруг стало страшно: я сейчас буду брать ее и наверняка дотронусь до его пальцев. А что, если я не смогу удержать банку, коснувшись Луи?

— Вы можете положить свой мобильный на стол, мадам, — сказал он. — Никто не возьмет.

Кажется, я покраснела: какая же я идиотка — тянусь к пиву рукой, в которой зажат мобильник!

— Да, конечно, спасибо, офицер, — пробормотала я, не в силах расстаться с мобильником — как-никак, мое единственное имущество, уцелевшее после кражи, — и, умудрившись не дотронуться до Луи, взяла банку левой рукой. — Вы угощаете пивом всех потерпевших, господа?

— И даже клошаров! — хохотнула полицейская. — Вы еще плохо знаете нашего Луи, мадам! Это не человек, а сущий ангел! Клошары всего Парижа…

— Будет тебе, Элис, — кашлянув, перебил Луи. — Мадам обокрали, а ты плетешь про каких-то клошаров!

— Психотерапия, Луи. Видишь, потерпевшая расслабилась, улыбается и сейчас поможет нам спокойненько составить протокольчик. Не так ли, мадам? От пива-то полегче?

Я старательно кивнула, обнаружив, что стремительно хмелею от двух глотков пенистого напитка, Меньше всего на свете я предполагала встретить такое обхождение и сервис в полиции, не говоря уж о своей неадекватной реакции на усы и губы какого-то там «фараона» Луи, который вовсе не человек, а ангел, и который угощает пивом всех клошаров Парижа… Ох, только не нужно смотреть на его усы и губы, особенно на эту полосочку между ними…

— Ты мне дашь бланк, Луи, или нет? Ну вот, давно бы так. Пейте, пейте, не стесняйтесь, мадам. И мне дай попить, Луи! Минеральной, конечно! Я при исполнении!

Она отвернула крышечку и стала наливать из бутылки в стакан, на фоне окна вода засветилась в нем, как в рекламном ролике: радужно и нарядно. Офицер Элис подмигнула мне, выпила минеральную залпом.

— Итак, ваше имя, мадам, адрес, год рождения! — торжественно поинтересовалась она.

— Надин Мориньяк, улица…

— Мориньяк? — перебил офицер Луи. — Как Нестор Мориньяк? Вы однофамилица или…

— Да, я его жена, но мы, как бы это сказать, мы просто дружим.

Луи напряженно впился в меня глазами.

— Но на самом деле мы расстались! Правда. Только никто не должен знать, что мы уже пять лет не вместе!

— Не вместе? — уточнил Луи.

— Нет! Но вы ведь никому не расскажете, господа? Это актеры женятся по сто раз, им положено! — Я переводила взгляд с Луи на Элис, силившуюся что-то сказать. — А писатель должен быть стабильным семьянином! Пожалуйста, сохраните все в тайне. Это так важно для его имиджа! Не подводите издатель…

— Так рукопись его? Самого Нестора Мориньяка? — охнув, хрипло выдала наконец офицер Элис. — Слушайте, это ведь очень серьезно! Мы найдем, мы обязательно…

— Это моя рукопись, я пишу под псевдонимом Леокадия де Орфез, — сухо сказала я и, отметив, что у очередной поклонницы таланта моего официального супруга тут же разочарованно вытянулось лицо, с вызовом добавила: — Или вы считаете, что рукопись другого автора искать не обязательно?