Теперь же, когда она узнала, что ей придется расстаться с любимым и уехать во Францию, Рейни едва не плакала от отчаяния. Внезапно она твердо посмотрела Арману в глаза. Женское чутье подсказывало ей, что она ему небезразлична, и с чисто женской практичностью Рейни решила воспользоваться этим.
– Арман, – сказала она, – ты должен называть меня не мадемуазель, а просто Рейни. Ты так много делаешь для нашей семьи. Ты знаешь, какое значение бабушка придает реставрации Шани. Это тебя мы должны благодарить за то, что она еще жива и находится в добром здравии…
Арман так удивился ее словам, что не знал, что ответить. Во-первых, его труд хорошо оплачивался, а во-вторых, заниматься реставрацией Шани ему и самому было чрезвычайно интересно.
– Ты переоцениваешь мою скромную роль, – пробормотал он.
Все мысли и вся энергия Рейни были устремлены на то, чтобы завтра увидеться с Клиффордом. О том, чтобы провести целый день с Арманом, не могло быть и речи. И она решила ему довериться. Рейни рассказала Арману о Клиффорде и о том, что они любят друг друга.
– Понимаешь, – пробормотала она, заканчивая свой рассказ, – я нахожусь в безвыходном положении. Я еще несовершеннолетняя, и, чтобы выйти замуж, мне нужно разрешение матери, а она почему-то возненавидела моего избранника. Он совсем не такой, каким она его представляет, уверяю тебя!… Я почти не знаю тебя, но вынуждена тебе довериться, потому что не могу положиться даже на близких друзей…
Некоторое время молодой француз молчал. Стоял и нервно курил. Ее исповедь привела Армана в отчаяние, хотя, казалось бы, подобное необыкновенное доверие должно было его обрадовать. Он вздрогнул, когда она приблизилась к нему и он ощутил аромат ее духов. Он мог рассмотреть каждую жемчужину в ее ожерелье, полюбоваться ее изумительной кожей… Он попытался восстановить в памяти облик этого самого Клиффорда Калвера, чтобы составить о нем непредвзятое мнение. Увы, он волей-неволей возненавидел бы всякого, кому Рейни Оливент отдала бы свое сердце. Как он и предполагал, за маской ее холодного равнодушия скрывалась страстная натура. Она открыла ему свою душу. К сожалению, Рейни была влюблена в другого мужчину, в Клиффорда Калвера.
Рейни ставила Армана в чрезвычайно неудобное положение.
– Завтра мы вместе выйдем из дома, Арман, – сказала она. – Но я прошу тебя дать мне час или два, чтобы я могла позвонить моему… моему Клиффорду. Понимаешь, мы договорились встретиться. Я вовсе не против того, чтобы ты составил мне компанию… Наоборот, я очень хочу показать тебе Лондон. Дело в том, что мне нужно увидеться с Клиффом. Всего на несколько минут. Я умоляю тебя, как друга, и полагаюсь на твою доброту и тактичность…
Она умолкла. Арман видел, как она смущена и взволнована, и не знал, что ответить. Единственное, что он знал, это то, что всей душой принадлежит этой девушке и готов служить ей до конца жизни.
Слишком долго Арман был один. За всю жизнь у него была только одна женщина. Это была француженка, самозабвенно в него влюбленная, и вся инициатива исходила от нее. Он честно пытался влюбиться. Тем более что ему так хотелось иметь свою семью и свой дом. К сожалению, он не смог ее полюбить. Бедняжка Ивонн, живущая в Каннах, не сумела возбудить в нем ничего, кроме нежности и минутной страсти, и в конце концов он расстался с ней, уверившись, что не сможет жениться без любви.
Что же касается Рейни Оливент, то в ней Арман увидел свой идеал. О такой женщине мечтает каждый мужчина… И вот теперь она уговаривает его, чтобы он помог ей улизнуть на тайное свидание с другим!
– Ты неприятно удивлен? – нетерпеливо спросила она.
Арман нервно рассмеялся и заговорил по-французски:
– Что неприятного в том, если тебе рассказывают о своей любви? Это очень мило и даже трогает. Мне только хотелось бы надеяться, мадемуазель… то есть я хотел сказать, Рейни… что этот джентльмен тебя достоин.
– Уверяю тебя, что это так, – тоже по-французски (причем без малейшего акцента) ответила Рейни.
Несколько месяцев Арман трудился над реставрацией замка. За это время он хорошо узнал графиню и понял, какая это исключительная женщина. Теперь он видел, как Рейни похожа на свою бабушку. В ней не было ничего от Оливентов, только от де Шани… И он с готовностью исполнил бы все, о чем бы она его ни попросила.
– Дай Бог тебе счастья, – запинаясь, проговорил он. – Я закажу машину. Мы скажем мадам графине и миссис Оливент, что поедем в зоопарк. Я ведь никогда не был в лондонском зоопарке… – Он снова рассмеялся. – Кажется, Риджинтс-парк как раз неподалеку от дома, где проживает твой джентльмен…
Читать дальше