Марина Полетика - Островок счастья

Юля, все еще настороженная, ожидавшая подвоха, уселась в кресло и приготовилась слушать. Коленки вместе, тапки-тигры рядом, будто по стойке «смирно», сцепленные пальцами руки на коленях, спина прямая, хотя так сидеть в низком кресле наверняка неудобно.

Покосившись на нее, Павел вздохнул и принялся объяснять.

– Так вот, начнем с того, почему я дурак. Несколько месяцев назад кто-то начал скупать акции завода. Причем делал это очень умело и аккуратно, до меня доходили слухи, я их проверил, они не подтвердились, и я успокоился. Но проверил я не очень тщательно, а успокоился потому, что занят был другими делами. Увлекся! – усмехнулся он, но невесело, скорее с досадой. – Мне надо было действовать на опережение, увеличивать свой пакет. Я проворонил. У этих людей собрался пакет, достаточный для того, чтобы… ну короче говоря, предпринимать некоторые действия.

– А кто эти люди? – уточнила Юля. – Они наши?

– Белогвардейцы! – не удержался Павел. – Такой же холдинг, как и наш, только московский. В общем, дело в том, что сразу после новогодних праздников они примут решение о том, чтобы поставить своего директора.

– Как нового? – испугалась Юля. – Вместо тебя? И это возможно?

– Запросто, – заверил ее Павел. – Есть механизм, я тебе потом подробно объясню, если захочешь слушать. Мы будем судиться, конечно. И будем проигрывать суды здесь, в первой инстанции, потому что они имеют поддержку суда и прокуратуры. Мы это поломаем в конечном итоге, но уйдет месяца три, а грамотные юристы могут при умелом подходе и на год затянуть. А новый директор выкачает завод за полгода, пока мы судимся. Птичка по зернышку клюет. Город останется без налогов, мы же градообразующее предприятие.

– Хорошие дела… А мэр что же? Бондаренко? Он ведь у тебя был? – честно пыталась понять Юля.

– Он как раз на нашей стороне, его устраивает нынешнее положение дел, и он мужик хороший, честный. Он как раз про суды и предупредил. Но реально он ничем помочь не может.

– То есть как это? Почему? Он же власть! А у него из-под носа завод уводят, и он ничего не может? Кто главнее, он или суд? – принялась возмущаться Юля.

– Суд. Однозначно, – ответил Павел. – Его и самого прижали, чтоб не вякал. Он старинную заброшенную узкоколейку в прошлом году разобрал, рельсы на металлолом продал, на эти деньги купили две квартиры сиротам, которые выпустились из детского дома. Им жилье, кстати, по закону положено, но статьи такой в бюджете нет, он и выкрутился. А ему говорят: мы дело заведем, и пока ты объясняешься, пожалеешь, что связался.

– Господи! Суды, акции, рельсы, квартиры! Не понимаю! – отчаялась Юля. – Это ваши игры! Хуже наших еще, между прочим! Я-то тут при чем?! Зачем ты меня сюда привез?

– Мы с Бондаренко придумали схему. В принципе, она спасает всех, потому что дает нам время для защиты. Мы уговорим Светлану, она мне сама говорила, что уже устала тащить этот воз. Ты станешь директором театра. И я отдам завод в аренду театру на пятьдесят лет. Понимаешь? – Павел заглядывал Юле в глаза и ждал ответа.

– Как театр может взять в аренду завод? – изумилась Юля. – Муравей – слона?! На пятьдесят лет? Чепуха какая!

– Юридически – запросто, – заверил ее Павел. – У вас в уставе есть пункт, что вы можете осуществлять хозяйственную деятельность. Вот и станешь осуществлять. МХТ же существовал на деньги свечного заводика Алексеева – видишь, я читал твои книжки, а ты мою, судя по всему, нет. У вас просто возможности будут несколько больше… Не бойся, возьмешь меня своим замом. Если захочешь, даже сможешь лезть в мои дела. Я не против, если по делу.

– А что будет, если я соглашусь? – осторожно спросила Юля.

– Мы выиграем время. Тогда уже их новый директор вынужден будет пойти в арбитраж оспаривать договор аренды. Они поработали со всеми там, в Надеждинске, но арбитраж купить гораздо труднее.

– Но это же просто анекдот какой-то… – беспомощно пробормотала Юля.

– Отчего же? Все в рамках правового поля. Не бойся, всем заниматься будут юристы. Хотя, возможно, тебе самой станет интересно.

– Ничего себе «интересно»… А других вариантов у тебя нет? – без особой надежды в голосе спросила Юля.

– Юристы говорят, что этот – оптимальный. Ты пойми, я же не только свой шкурный интерес отстаиваю. Хотя его, что скрывать, в первую очередь, – в голосе Павла появились жесткие нотки. – Я в самом деле хочу создать современное конкурентоспособное на мировом рынке предприятие. Причем именно в Надеждинске, в провинции, где Демидовы начинали и со всем миром отсюда железом торговали. Мои интересы совпадают с интересами страны – уж прости за пафос, но это так и есть. Сохранить завод, дать ему возможность нормально работать – в интересах города. И твоего театра, в конце концов! Если завод начнут рвать на части, денег в бюджете не будет. Но это вы уже проходили. В общем, если ты согласна, то мы сегодня должны поехать к дяде и подписать документы. Бондаренко подъедет туда. Он за тебя головой ручается, сам так сказал.