Мария фон Трапп - Звуки музыки

— А как же дети? — спросила я.

— О, это самая грустная часть истории, — тяжело вздохнула баронесса. — Детей он любит больше всего на свете. Он обеспечил их всем, что можно купить. Набрал целый штат слуг, пригласил одну гувернантку для старшей дочери, другую — для младших девочек, няню для крошки Мартины и персональную учительницу для Марии. Все это было до вас. Какая была жалость! Учительницы не ладили друг с другом и часто сменялись. Все они приходили только чтобы получить место. А он понемногу отдалялся от детей. По-видимому, они слишком напоминали ему их мать. Он никогда долго не остается дома. Неожиданно появляется, засыпает детей подарками, но вскоре вновь теряет покой и опять куда-то уезжает. Родственники уговаривают его подумать о новой женитьбе — о новой матери для детей.

С этими словами баронесса поднялась.

— Мы надеемся, что в скором времени будет объявлено о его помолвке с княгиней Ивонной…

От всего сердца, переполненного жалостью и состраданием, я закончила вечернюю молитву словами:

— Прошу тебя, Господи, пошли ему хорошую жену, которая будет достойной матерью его детям, и пусть он всегда будет счастлив.

По мере того как неделя шла за неделей, я все более привыкала к своей работе. Здесь был определенный распорядок, которому следовали каждый день. Баронесса имела склонность отдыхать по утрам. Дети были на моем попечении, я должна была их разбудить, позаботиться о завтраке, присмотреть чтобы старшие отправились в школу. Дел было предостаточно, поскольку надо было подумать о многом. Дети должны были носить кожаные шапочки, чулки и кожаные перчатки. В дождливые дни надевали галоши и брали зонтики. Я ухитрилась в невероятно короткий срок запутаться в этих вещах.

Отчаявшись, я обратилась за помощью.

— Не можем ли мы получить обычные крепкие ботинки? — спросила я у баронессы Матильды, вконец измученная поисками перчаток, галош и чулок.

— Мы потеряли две левые перчатки, — должна была признать я в другой раз. — Но неужели шерстяные рукавицы не подойдут детям больше? Это и дешевле и удобнее. И знаете, баронесса, Wetterfieck был бы для каждого из них в самый раз.

— Что?

— Но, баронесса, сейчас все носят Wetterfieck, — я улыбнулась ее бессмысленному взгляду. — Вы знаете, это шерстяные накидки с капюшоном. Тогда мы могли бы избавиться от этих противных зонтов.

— Мне всегда казалось, что зонтик создает определенные неудобства, — сказала она наконец. — Хотя, может быть, детям действительно так удобнее… Но имейте в виду, — она вздохнула с видом человека, не желающего брать на себя ответственность, — вряд ли капитану это понравится.

Отправив старших детей в школу, я занималась с Марией и Иоганной. Последняя уже начинала вместе с другими каждый день храбро ходить за две мили в школу. В Австрии не было школьных автобусов. Маленькая Иоганна была совершенно измучена своими каждодневными дальними прогулками, поэтому было решено, что весь первый класс учить ее буду я. Это было одно удовольствие — учить вместе таких разных детей. Мария была очень робка и стеснялась. Как обычно и бывает с детьми со слабым сердцем, она всегда держалась очень тихо. Естественно, она никогда не бегала, не лазала по деревьям, не играла ни в какие сумасшедшие игры.

Как трудно для ребенка постоянно быть в стороне, когда другие дети играют и резвятся! Но Мария оказалась исключением. Она никогда ничем не проявляла неудовольствия и всегда держалась со мной очень дружески. Лишь однажды я заметила на ее лице выражение страстной, почти предельной зависти, когда она наблюдала за своими братьями и сестрами, занятыми шумной игрой. Впервые увидев это выражение в ее глазах, я решила, что сделаю все, что в моей власти, чтобы хоть как-то компенсировать ей те жертвы, которые она вынуждена приносить, хотя и не по своей воле.

Перво-наперво, я постаралась, чем только было возможно, сделать наши занятия как можно интереснее для нее. Она была умной девочкой и схватывала все буквально на лету. Мы изучали двенадцать основных предметов: религия, грамматика, сочинение, литература, история, география, физика, ботаника, французский, геометрия, алгебра и латынь. Кроме того, у нас были декоративное вышивание и музыкальная теория. Мария была особенно сильна в математике, естественных науках и музыкальной теории, хотя и остальные предметы ей давались без особых усилий. За шесть недель мы кончили курс первого класса школы. Я была поражена таким энтузиазмом и трудолюбием. Я была просто вынуждена заходить в ее комнату и отрывать ее от занятий, говоря: