Моника Айронс - Белая ворона

— А если даже и так? — с надрывом произнесла Синти. — Какое право ты имеешь укорять меня? Жениться на мне тебя побудила гордость. Чего ты хотел, то и получил. Что касается моих чувств — это не твое дело. И оставь меня в покое! — С этими словами она выбежала на крыльцо и скрылась в парке.

Феличе не знал, где Синти бродила, и сама она никогда не рассказывала ему о долгих блужданиях по обширной территории замка. Никто не слышал ее бурных рыданий, не был свидетелем наступившего затем состояния ступора, а позже — мужественной попытки взять себя в руки.

Признайся, он все еще является твоим избранником, верно? Чушь!

Когда сгустились сумерки, Синти вернулась в дом и нашла Феличе в кабинете.

— Мы оба наговорили массу глупостей, — тихо произнесла она.

Он сдержанно улыбнулся.

— Я лишь хотел помочь тебе справиться со всем этим. И, вероятно, сделал все довольно неуклюже. Извини, — Скажи, что ты больше не любишь его, добавил он про себя. Синти кивнула.

— Ты прав, конечно. Мне не следует вызывать Фабрицио из небытия. Этого требуют соображения здравого смысла. — Она уклончиво улыбнулась — Только дай мне какое-то время, чтобы я немного свыклась с новостью.

— Дорогая, не нужно делать вид, что ничего не произошло. Я твой муж и хочу разделить с тобой трудный период.

— Ты со мной? Разделить? — Она сдавленно хохотнула.

— Не нужно, Синти. Не отдаляйся от меня.

— Я не отдаляюсь, — быстро произнесла она. — И вообще, со мной уже все в порядке. Я не стану создавать тебе трудностей.

У Феличе упало сердце. Улыбка на лице Синти сияла как бронзовый щит. Он почувствовал себя так, будто перед его носом захлопнули дверь.

Неделю спустя Феличе застал Синти беседующей с кем-то по телефону. Разговор велся по-английски.

— Кто это был? — спросил он, когда жена положила трубку.

— Мой квартирный хозяин. Он хочет знать, что происходит. Уезжая, я уплатила за дна месяца вперед, и теперь мне предстоит решить, как быть дальше.

— А что тут решать? — спокойно произнес Феличе. — Ты моя жена, и твой дом здесь.

— Разумеется. Просто нужно кое-что уладить. Ведь я уезжала ненадолго. Ты собираешься в Рим, поэтому мне представляется удобный случай съездить и Штаты. — Она засмеялась. — Кажется, я не сдала в библиотеку книги! Придется заплатить штраф…

Феличе помрачнел. Помолчав некоторое время, он произнес:

— Поручи это квартирному хозяину. Ему не составит труда отнести в библиотеку несколько книг. А за твоими вещами я кого-нибудь пошлю.

— Нет. Мне не хочется, чтобы кто-то копался и моих вещах. Кроме того, я должна повидаться с подругами, попрощаться как следует…

— Попрощаться или сказать «до свидания»? — подозрительно спросил Феличе.

— Попрощаться, конечно, — произнесла Синти слишком быстро.

Феличе вздрогнул.

— Не уезжай! Все, о чем ты говоришь, может сделать кто-нибудь другой.

Она покачала головой.

— Я хочу сделать это сама.

Вновь наступила пауза.

— Ладно, — произнес Феличе. — Когда ты уезжаешь?

— Чем, скорее, тем лучше.

Вечером он сам отвез Синти в аэропорт. Когда с формальностями было покончено, спросил:

— Ты надолго?

— Не знаю, — с трудом произнесла она. — Сколько времени это обычно занимает?

— Немного, если человек спешит вернуться домой. Ты спешишь?

— Феличе…

— Ты вернешься ко мне?

— А если нет, что ты сделаешь?

— Синти!

Уже давно шла посадка на самолет.

— Поспешите, синьора! — сказала девушка в униформе. — Через пару минут отбытие.

Группа опаздывающих пассажиров увлекла Синти за собой. Перед ее внутренним взором долго стояло напряженное лицо Феличе.

Лишь перешагнув порог квартиры, Синти поняла, как сильно хотела очутиться дома. Здесь она могла быть самой собой.

Впрочем, вскоре Синти обнаружила, что за минувшее время в ее личности как будто успели произойти некоторые перемены. К тому же сейчас она словно оказалась на перекинутом через реку мосту. Впереди маячило неясное будущее, позади находилось не отпускающее прошлое.

Феличе должен был остаться на Сардинии, но каким-то образом Синти умудрилась взять его с собой. Странно, в замке ее преследовал призрак Фабрицио, а здесь неким таинственным образом поселился Феличе.

— Мне нужно было уехать, чтобы я поняла, как сильно люблю тебя, — как-то раз произнесла Синти в темноту, лежа в постели. — Но вот вопрос: если я вернусь к тебе, сохранится ли моя любовь?

Потом, словно уловив чье-то постороннее присутствие — мрачное, скопы воющее, запрещающее любить, — она крикнула: