Сьюзен Кросленд - Опасные игры

К концу обеда, когда Бен Фронвелл и его шестьдесят гостей опять оказались на пирсе, где их ждал «Ореол», Хьюго и Джорджи все еще оживленно беседовали друг с другом.

К ним подошел Бен Фронвелл. Вечеринка явно удалась, и хозяин был в приподнятом настроении.

— Хьюго, ты знаешь парня, который набирает обороты в оппозиционной партии? — спросил он.

Джорджи рассмеялась. Член парламента, которого Фронвелл представлял Хьюго, был Ян Лонсдейл, а рядом с ним стояла Пэтси. Она заговорщически подмигнула Джорджи. Подруги провели большую часть предобеденного времени, сплетничая за бокалом шампанского.

Ни Ян, ни Пэтси не были знакомы с Хьюго Кэрролом. Политик и журналист сразу углубились в беседу.

— Три недели мы читаем, что новый министр внутренних дел — первый после Господа Бога, — начал Ян. — И только в вашей колонке со всей глубиной показано, насколько он поверхностен.

Хьюго засмеялся.

— Министр как раз рассказывал мне сегодня перед обедом, что я чудовищно не понял его.

— Скорее — чудовищно его поняли, — сказал Ян.

— Я знаю.

Пэтси шепотом сказала Джорджи:

— Твой политический обозреватель вне себя. Я наткнулась на него минуту назад. Единственное, что он сказал: «Куда, черт возьми, занесло эту Джорджи?»

— Это хороший вопрос, — произнесла Джорджи, глядя на Хьюго, беседующего с Яном. — Задай мне его через несколько дней.

Потом Джорджи наконец нашел обозреватель из «Бастиона», и на палубу «Ореола» она поднялась вместе с ним. Только когда «Ореол» пришвартовался к пирсу Черринг-кросса, а пассажиры сгрудились у трапа в ожидании возможности сойти, Джорджи опять увидела Хьюго. Даже до того, как обернуться, Джорджи знала, что человек, к которому притиснула ее толпа, был не кто иной, как Хьюго Кэррол.

— Нас продолжают разлучать, — сказал он. — Придется что-то предпринять по этому поводу.

Если Хьюго и подозревал, что человек, стоящий по другую сторону Джорджи, мог быть ее любовником, он проигнорировал этот факт.

— Я позвоню вам в «Харперс».

На следующий день, каждый раз, когда в офисе звонил телефон, Джорджи поднимала трубку с надеждой. И каждый раз ее ждало разочарование.

Джорджи ни разу не пришло в голову, что можно самой позвонить Хьюго в бюро «Ньюс». Хотя больше половины ее знакомых женщин сами обхаживали мужчин, Джорджи себе этого не позволяла: она предпочитала не демонстрировать свою заинтересованность в развитии отношений.

— Пошел к черту, — начала повторять про себя Джорджи к концу рабочего дня, без особого успеха пытаясь применить на практике то, что она так часто проповедовала Пэтси.

Во время обеда с преуспевающим литературным критиком Джорджи была раздражительна. Тот факт, что у нее был с ним роман, несмотря на политического обозревателя из «Бастиона», еще не означал, что он может претендовать на особое отношение. Идея уложить ее в постель в этот вечер долго не обсуждалась.

— У меня месячные, — сообщила Джорджи тоном женщины, которая не собирается обсуждать, как следует вести себя в этот период.

Утром следующего дня, когда телефон зазвонил неизвестно уже в какой раз, Джорджи нетерпеливо схватила трубку. Секунду звонивший молчал, и Джорджи почувствовала, как кровь бросилась ей в лицо: она знала, что это был Хьюго.

— Это Хьюго Кэррол, — произнес спокойный голос на другом конце провода. — Мы встречались на вечеринке у Бена Фронвелла.

Джорджи рассмеялась.

— Да, действительно встречались.

— Я все не мог забыть, что вы сказали по поводу своей карьеры. Что когда-нибудь она будет такой же «грандиозной», как моя. Если в вашем расписании отведено время на «неграндиозные» мероприятия, может быть, мы могли бы вместе пообедать на следующей неделе?

В понедельник вечером Джорджи зашла из «Харперс» домой, чтобы переодеться. Застегивая молнию на лимонно-желтом платье, она улыбалась: это Хьюго попросил надеть его.

— Вы можете совершенно справедливо считать, — сказал он, — что это не мое дело, в чем вы одеты, но лимонно-желтый — мой любимый цвет.

Глядя на Хьюго через ресторанный столик, на котором мерцала свеча, Джорджи поняла, что Хьюго Кэррол становится интересен ей не только тем, что он может сделать для ее карьеры. Джорджи начинал интересовать сам Хьюго. Пока они разговаривали, Джорджи внимательно разглядывала его лицо — светло-голубые глаза, зачесанные назад темные волосы, чувственный рот, не подходивший к правильным чертам его лица. Когда он подливал кларет из бутылки, глаза Джорджи следили за его рукой. Это была красиво вылепленная рука уверенного в себе человека. Джорджи представила, как эта рука касается ее, и тут же почувствовала напряжение в низу живота.