Сьюзен Кросленд - Опасные игры

— Лучше не разувайся, — посоветовал Хьюго. — Ты пожалеешь об этом, когда мы дойдем до пшеничного поля.

Собаки уже скрылись за тополями. Хьюго свистнул, и собаки примчались назад, попрыгали вокруг Лизы и хозяина, затем опять исчезли за живой изгородью.

Когда Хьюго и Лиза дошли до деревьев, девушка спросила все тем же капризно-раздраженным голосом:

— Ты принес мои патроны?

— Ведь ты же сама несла их, — ответил Хьюго.

— Наверное, оставила около дома.

— Я принесу, — сказал Хьюго. — Жди меня здесь.

Он пошел обратно, радуясь возможности хоть недолго побыть одному.

— Черт бы тебя побрал, — прошипела сквозь зубы Лиза.

Она вовсе не собиралась по его указке торчать здесь на одном месте. Деревья тянулись узкой полосой, которая была границей между участками Хьюго и Пирса. Пройдя меж тополей, Лиза оказалась перед полем пшеницы, по другую сторону которого виднелся еще один ряд деревьев, за которыми начинались владения Пирса. Речушка, протекавшая по ту сторону поля, сверкала и переливалась в лучах солнца. Посреди поля стояло пугало в изодранной белой одежде.

— Я ненавижу Хьюго. Я ненавижу Джорджи. Я ненавижу эту чертову жару, — стучало в голове у Лизы. — Как бы мне хотелось, чтобы этим пугалом была Джорджи. Я бы убила ее!

Она вспомнила, какие команды давал Хьюго псам, когда они были здесь в прошлый раз. Лиза крикнула:

— Взять!

Собаки кинулись на пугало, вырвали из него несколько клоков одежды и пучков соломы, глаза их горели. Затем они опять начали носиться вокруг пугала.

— Взять! — опять закричала Лиза, тряся ружьем над головой, как будто перед атакой. О, она убьет Джорджи! — Взять!!!

Доберманы бегали все более широкими кругами. Кричащая и размахивающая ружьем фигура в белом платье увеличивала их возбуждение. Их огромные лапы двигались все быстрее и быстрее, круг все расширялся и расширялся.

Хьюго не торопился. Когда он подошел к первому ряду тополей и увидел, что девушка уже ушла вперед, он только пожал плечами. Рубашка Хьюго уже промокла от пота. Он думал о том, что, когда закончится этот день, он станет самым счастливым человеком на свете. Хьюго вернулся к пирсу, посмотрел, хорошо ли привязана лодка, и двинулся вдоль берега к тому месту, где между тополей, подступавших к самой воде, можно было пройти к пшеничному полю с другой стороны. Он услышал команды Лизы.

— Дура, — пробормотал он, ускоряя шаг. Хьюго как раз подошел к живой изгороди, когда раздался крик, леденящий кровь.

Хьюго прошиб холодный пот. Он наспех засунул в револьвер четыре патрона и побежал в сторону поля.

Пирс как раз был во дворе своего дома, когда услышал, что какая-то женщина кричит на собак. Потом он не мог точно вспомнить, в какой момент лай и визг собак перешел в злобное рычание, а женские крики — в нечеловеческие вопли, все, казалось, слилось в один душераздирающий звук, который становился все выше и выше. Пирс схватил садовую лопату и кинулся к тополям.

Когда Пирс добежал до поля, он увидел пугало в обрывках одежды и с торчащей во все стороны соломой и черные спины собак, склонившихся над чем-то посреди поля.

Подбегая к псам, Пирс выкрикивал команды, пытаясь остановить их, но собаки, казалось, не слышали их. Пирс увидел, что с другой стороны поля бежит Хьюго. Размахнувшись, он ударил лопатой одного из псов. Тот оставил Лизу и обернулся к Пирсу. Открытая пасть собаки была в крови, казалось, она ухмыляется, с зубов свисал клок белой материи. Когда доберман, казалось, вот-вот кинется на Пирса, раздался выстрел. Затем еще один. И еще два.

Наступившая тишина оглушила Хьюго больше, чем все услышанное им за последние минуты. Хьюго и Пирс склонились над тремя трупами. Узенький ручеек крови вытекал из уха одной из собак, струйка пошире — из шеи второй. Вокруг было столько крови, что трудно было разглядеть, где начинается растерзанная человеческая плоть. Нещадно шпарило солнце. Кровь быстро высыхала. Ярко-синие стрелки разбитых платиновых часиков остановились на пяти минутах первого.

Когда Хьюго позвонил в дом Лонсдейлов в субботу вечером, на Восточном побережье было часа четыре. Прежде чем увезти тело Лизы из Райкрофт Лодж, полиция допросила Хьюго и Пирса. Они сообщили все сведения, необходимые для медицинской экспертизы, которую должны были проводить на следующий день.

В воскресенье утром Ян отвез Джорджи в Хитроу. Самолет прилетел в Вашингтон около полудня. Уитмор уже ждал ее. Сначала они поехали в Джорджтаун. Хотя Джорджи ожидала увидеть перед домом репортеров и фотографов, она все-таки нахмурилась, когда они окружили ее.