Инга Берристер: Зачем ты так?

— Понять что? Что ваш дядя считает меня обузой? Это мне давно ясно.

Надия прикусила губу, глаза ее потемнели.

— Прости меня, Фелиция, но мне почему-то кажется, что твоя враждебность к Рашиду скрывает совсем другие, противоположные чувства.

Бросив быстрый взгляд на ее лицо, Фелиция поняла, что та обо всем догадалась. Но она была слишком горда, чтобы признаться в своих чувствах.

— Если ты имеешь в виду любовь, то знай: девушка, которая полюбит твоего дядю, — или круглая дура или просто мазохистка.

Фелиция увидела замешательство на лице Надии и обрадовалась, думая, что ей удалось выкрутиться. Но тут же поняла, что смущенный взгляд молодой женщины устремлен не на нее, а куда-то дальше. Фелиция оглянулась и увидела Рашида, с выражением холодной ярости на лице прошедшего мимо.

— Ты думаешь, он слышал мои слова? — Надия испуганно взглянула на нее.

— Мне очень жаль… Я не подозревала, что он может оказаться так близко.

Фелиция пожала плечами, пытаясь сделать вид, что ей это безразлично. Еще один камень в стене, разделяющей ее и Рашида, уже не играл никакой роли.

— Не беспокойся, это неважно. — Она улыбнулась. — В конце концов, он ни разу не дал понять, что я ему нравлюсь. Мне кажется, что он даже доволен тем, что услышал. Подтвердились его самые худшие предположения относительно меня.

— Разреши мне все объяснить ему, — проговорила Надия, но Фелиция отрицательно покачала головой.

Какой в этом смысл? Тогда уж нужно признаться во всем: что Надия догадалась о ее любви к Рашиду, и, чтобы защитить себя, она сказала то, что он услышал. Но это невозможно.

— Зачем что-то объяснять? Пусть думает, что хочет.

— Это все из-за меня, — виновато пробор мотала Надия. — Мне не нужно было дразнить те§я.

Когда она ушла, Фелиция невидящим взглядом уперлась в стену, потом перевела глаза на одежду, висевшую в шкафу. Скоро он будет пуст. Как только Рашид получит письмо от Фейсела, настанет час расплаты. Ах, если бы ее возвращение домой не зависело от семейства Фейсела!

Как и предупреждал Ахмед, в день поездки Рашид велел дамам на рассвете собраться во внешнем дворике.

Натягивая джинсы в полумраке наступающего утра, Фелиция, зевнув, огляделась. Снизу, из дворика, раздавались звуки пробуждающейся жизни. Небрежно расчесав волосы, она завязала их лентой. Следуя совету Надии, она добавила толстый ворсистый свитер к тем необходимым предметам, которые Рашид заставил взять каждого, — смене белья, чистой рубашке, паре шерстяных носков и солнечным очкам.

Она могла видеть из окна нескольких слуг, грузивших вещи в “лендроверы”. Надия пригласила ее в свою машину. Фелиция обрадовалась этому, потому что ее совершенно не привлекала перспектива ехать с Рашидом.

В одной из комнат для них уже был накрыт завтрак. Фелиция принудила себя проглотить хоть что-нибудь, хотя в столь ранний час есть совершенно не хотелось.

Перед отъездом Зайад расцеловал всех присутствующих и покорно поплелся вслед за няней.

— Он просто прелесть, — вырвалось у Фелиции.

— Мы заботимся о детях гораздо больше, чем вы на Западе, — холодно заметил Рашид.

Это было несправедливое обвинение, и резкий ответ уже вертелся у нее на языке, но она поняла, что эта словесная перепалка может испортить настроение остальным. Героически обуздав себя, Фелиция только вежливо улыбнулась и, встав со стула, собралась последовать в машину, где уже сидели Надия и ее муж.

Первые лучи солнца осветили горизонт, вспыхнув на огромном овальном медном блюде, лежащем на маленьком столике в столовой.

Фелиция машинально взглянула на него, и кровь застыла в ее жилах. Там лежало несколько конвертов. Адрес на одном из них, предназначавшемся Рашиду, был, без сомнения, написан рукой Фейсела.

Она подошла к столику с желанием засунуть злополучный конверт куда-нибудь подальше, чтобы последние дни ее пребывания здесь не были омрачены скандалом. Но в это время Надия позвала ее.

В утреннем воздухе раздавались резкие крики соколов. Даже под специальным колпачком их кривые клювы и загнутые когти внушали страх.

Надия рассказала Фелиции, что Рашид сам тренировал птиц в свободное время.

Внезапно одна из них издала резкий крик и расправила крылья. Слуга, держащий ее, усмехнулся.

— Это прекрасный сокол, мисс. Его зовут Сауд.

Фелиция хотела погладить рыжевато-коричневые перья, но чья-то смуглая рука остановила ее.

— Не прикасайтесь к нему!