Нора Робертс: Драгоценности солнца

— Так ты не собиралась уезжать?

— Собиралась. Ненадолго. Но я решила вернуться. Я нашла здесь свое место, Эйдан. В первую очередь — свое. И я нашла здесь цель в жизни, в моей жизни.

— Я понимаю. — Он протянул руки, коснулся ее волос. — Я понимаю, потому что я такой же.

— Я нашла свое место в жизни, я нашла тебя. Поэтому я вернусь. И у меня все, все получится. — Джуд взяла его за руку. — Ты подарил мне слова, Эйдан, ты подарил мне их магию. И все это я верну тебе. Мы начнем нашу новую жизнь здесь, и мы начнем ее на равных.

Джуд умолкла, словно прислушиваясь к себе, ожидая страхов и сомнений, но почувствовала только радость.

— Никого никогда не было до тебя, — тихо сказала она. — Хотя я хотела, чтобы был, потому что боялась одиночества. Теперь я научилась жить в одиночестве и доверять себе, любить себя. Я не приду к тебе слабой и податливой, готовой угождать и подчиняться, чтобы только избежать размолвок.

Эйдан легонько коснулся пальцем разбитого носа.

— Надеюсь, это была последняя размолвка, дорогая. Второй такой я не перенесу.

Она рассмеялась легко и беззаботно.

— Когда я заполучу тебя, никаких размолвок не будет. — Джуд протянула ему руку. — Эйдан, навсегда или никак.

— Навсегда. — Он сжал ее руки, поднес к губам и, глубоко вздохнув, опустился перед ней на колени.

— Что ты делаешь?

— Наконец-то делаю то, что правильно. Здесь не место гордыне. У меня нет груды подаренных солнцем бриллиантов, чтобы бросить их к твоим ногам. У меня есть только это.

Он достал из кармана кольцо. Тоненькое старинное кольцо. Маленький бриллиант поймал заплутавший луч солнца и рассыпался разноцветными искрами — символ обещания, когда-то данного и повторенного.

— Оно принадлежало матери моей матери. Камушек мал, оправа проста. Но оно проверено временем. Я прошу тебя принять его и меня, ибо моя любовь к тебе не знает границ. Принадлежи мне, Джуд, как я принадлежу тебе. Построй со мной жизнь. На равных. Какой бы ни была наша жизнь, где бы мы ни жили, это будет наша и только наша жизнь.

Джуд обещала себе, что не расплачется. Она не хотела, чтобы в такую минуту слезы туманили ее глаза. Мужчина, которого она любит, стоит перед ней на коленях и предлагает ей… все.

Она опустилась на колени перед ним.

— Я принимаю его и тебя и буду дорожить им, как буду дорожить тобой. Я буду принадлежать тебе, Эйдан, как ты принадлежишь мне. — Она протянула руку, и он надел ей кольцо, отдавая и свое сердце. — И пусть наша жизнь начнется прямо сейчас.

Как только он надел колечко на ее палец, тучи растаяли, и солнечный свет хлынул на землю, яркий и слепящий, как бриллианты.

Стоя на коленях среди цветов и не сводя глаз друг с друга, они не заметили печальную женщину, следившую за ними из окна.

Они потянулись друг к другу, их губы встретились… Эйдан охнул. Ой, тебе больно. — Еле сдерживая смех, Джуд отстранилась, погладила его щеку. — Идем в дом, я приложу лед.

— У меня есть лекарство получше. — Эдан поднялся, подхватил ее на руки. — Немного осторожности, и все будет прекрасно.

— Ты уверен, что нос сломан?

Эйдан покосился на нее.

— Уверен, конечно, ведь это мой нос. И, пожалуйста, убери эту довольную улыбку. — Поднявшись на крыльцо, он поцеловал ее в лоб. — Вообще-то, Джуд Фрэнсис, я думаю, сейчас самое время напомнить, что ты должна мне двести фунтов.

— А я думаю, что ты не дашь мне пожалеть о моих денежках.

Она взмахнула рукой, полюбовалась брызгами солнца в сверкающем камушке и открыла дверь.

Перевод Григория Кружкова.

Огамические надписи (огамическое письмо) — письменность древних кельтов, распространенная в Ирландии до введения латиницы.

Ваше здоровье (гэльский яз.).

Келлская книга — рукописное иллюстрированное Евангелие на латыни конца VII — начала IX века.

«Четыре зеленых поля» — песня ирландского музыканта, крестного отца ирландской музыки, Томми Макема.