Линда Барлоу - Подарок на память

— Что с тобой? — мягко спросил Роб.

— Я ничего этого не знала.

— Да, довольно впечатляюще. — Роб сжал руку Эйприл.

Она кивнула.

— Рина никогда не рассказывала мне свою историю. Первое, что мне запомнилось в жизни — бесконечные переезды из города в город, где мать заводила все новых любовников, часто из числа облеченных властью членов местного общества: шеф полиции, министр, мэр. Я никогда не понимала, почему она так жила, я просто воспринимала это как должное. Новые занавески в доме — новый любовник в постели Рины.

Рассказывая, Эйприл опять взяла в руки все ту же фотографию. Она попыталась посмотреть на свою мать объективно. Естественная блондинка, прекрасное лицо с классическими чертами, тонкая талия, большая грудь. Физические достоинства Рины могли привлечь внимание теплокровных особ мужского пола где бы то ни было, и она неустанно их эксплуатировала.

Теперь же становилось более ясным, почему она так поступала. Рина росла унижаемая постоянно деспотом-отцом, а ее мать способствовала тому, что в голове дочери утвердилась идея о невозможности выживания женщины без мужчины. Но если он нехорош — найди лучшего. Если у него окажется дурной характер или склонность к насилию — беги.

Эйприл опять обратилась к экрану.

«Что с нами было последующие несколько лет, ты, я уверена, помнишь. Мы постоянно куда-то переезжали. Я боялась где-либо осесть, кроме того, я постоянно думала, как плохо мы проживаем свою жизнь. Я хотела чего-то лучшего для себя, для нас обеих. Кажется, я постоянно чего-то боялась: нехватки денег, невозможности хорошо ухаживать за тобой, преследования нас моим или твоим отцом.

Ты помнишь историю с Кеннеди, я знаю, помнишь. Для меня это было самое чудесное приключение в жизни. В нем было все, о чем я когда-либо мечтала найти в мужчине. Я не могла поверить в то, что он ответил на мои заигрывания. Я считала, что все мне только кажется, пока он не дал ясно понять, что на самом деле хочет видеть меня в своей постели.

Разумеется, я разыгрывала холодность. Всегда, всегда, всегда. Я научилась этому с молодых лет. Мужчине никогда нельзя показывать, что ты думаешь и чувствуешь на самом деле.

Джон был первым встреченным мной мужчиной, который знал о битве между полами больше меня. И, конечно же, покидая тем летом Кейп-Код, он и думать не думал увидеть меня когда-либо вновь. Мы же переехали с тобой в Вашингтон, потому что я не могла позволить мужику бросить меня, будь он сам президент Соединенных Штатов.

Я не очень много поимела с этого, поскольку Джон потерял интерес ко мне, и для него уже маячил тот день, в Далласе. Но мои представления и амбиции поднялись на новый уровень. У меня появился вкус к тем возможностям, которые открываются перед тобой, если ты действительно переспала с королем. И мне захотелось большего.

То, что я была любовницей президента, пусть даже и недолго, увеличило мои шансы в отношении других мужчин. Боже, они просто голову теряли от этого. А у Джона был довольно добрый характер, и он помог мне, представив нескольким красавчикам. Так я встретилась со своим мужем. Разумеется, Арманд был знаком с семейством Кеннеди — вспомни, как заигрывала Джекки со всяким, в чьих жилах текла французская кровь.

Арманд, казалось, отвечал всем моим требованиям. Он был красив, изыскан и умен. Он был внимателен и добр. Он был бесподобно романтичен. С ним я чувствовала себя принцессой, родившейся в прекрасном замке в долине Луары. Разумеется, я влюбилась в него.

Разумеется, я верила ему.

Разумеется, я была готова делать все, о чем он меня попросит.

Прошло немало времени, прежде чем я увидела его подлинное лицо.

В жизни, Эйприл, Арманд — самый властный мужчина из всех, кого я знала. Он мастер выявления человеческих слабостей и использования их в своих целях. Он всегда точно знает, какую кнопку нажать.

Я никогда не ожидала, что мною как женщиной когда-нибудь будет командовать и управлять мужчина. В конце концов, после побега из дома, от своего отца, я дала обет, что ни один мужчина не будет обладать такого рода властью надо мной.

К тому же на собственном опыте я поняла, что нами управляют глубокие убеждения собственной самооценки, личные представления о своих возможностях и способностях. И очевидно, в какой-то части моего сознания сидела убежденность в том, что, если тебе удалось заарканить «короля» и переспать с ним, ты должна постараться доставлять ему счастье по крайней мере до тех пор, пока не почувствуешь, что он слаб и никчемен, и ты увидишь, что пора сматываться и искать нового. Именно то, что делала моя мать».