Джилл Шелдон - Огненное лето

Он стоял у границы, отделявшей приют от коттеджей, и вглядывался в темноту. За деревьями мелькнула чья-то тень. Решив, что это один из приютских мальчишек, замышляющий какое-нибудь мелкое хулиганство, Ной бросился вперед и… И в ужасе остановился…

Энн во сне металась по софе, стараясь освободиться от какого-то едкого тумана, проникавшего, казалось, в самый мозг. Но не могла. Затем ее начал душить кашель. Она открыла глаза и ничего не могла разглядеть из-за окутавшей всю комнату сизой пелены.

Энн попыталась приподняться, но в голове все смешалось, поплыло, и она упала головой на подушку. Дым! Нет, это не был ночной кошмар! Из-под двери уже высовывались хищные языки пламени. Энн еще раз попыталась встать, но от становившегося уже невыносимым жара вновь упала на софу. В голове мелькнула мысль: «Боже! Я не могу умереть!.. Только не так, как моя мать…»

И она потеряла сознание…

Кругом полыхало пламя. Шторы совершали какой-то дьявольский танец, наполняя весь дом ядовитым дымом. Энн, очнувшись, спрыгнула с софы и тут же упала на колени, не в силах сдержать рвоты. Собрав всю силу воли, она поползла к двери, думая лишь о том, чтобы успеть глотнуть свежего воздуха.

Дым был таким плотным, что Энн могла различить лишь предметы, находившиеся на расстоянии тридцати-сорока сантиметров. Сверху, как хлопья грязного снега, падала зола. Деревянные покрытия зловеще трещали. Уже около самой двери Энн вскрикнула от боли, наступив голым коленом на раскаленный уголек. В тот же момент оконное стекло лопнуло, и ее крик вырвался на улицу…

Входная дверь с шумом распахнулась, и чьи-то сильные руки подхватили девушку.

— О Господи! — услышала она у самого уха знакомый голос. — Держись за мою шею!

Голова Энн откинулась на плечо Ноя, который выбежал, держа ее в объятиях, на улицу как раз в тот момент, когда к дому под вой сирен и сверкание сигнальных огней подъехали две пожарные машины. Энн тут же закутали в одеяла и, надев на лицо кислородную маску, положили прямо на землю. Но прошло еще несколько минут, прежде чем девушка пришла в себя. Она приподнялась на локте и стала следить за работой пожарных.

Пожар оказался не столь грандиозным, как вначале вообразила Энн. Он ограничился лишь первым этажом. Но при виде последних языков пламени, с шипением гаснувших под струями воды, в сознании девушки вновь возникли куда более страшные картины десятилетней давности. День, когда у нее на глазах заживо сгорели в автомобиле мать и брат.

Ной видел, как Энн сжала веки, и слышал сорвавшийся с ее губ слабый стон. Он опустился рядом с ней на землю.

— Энн…

Но она не открывала глаз. Ной оглянулся на дом, хорошо понимая, что сейчас творилось в душе девушки. Он и сам думал о том же. О Джесси и его матери. Но Энн, в отличие от Ноя, видела всю трагедию своими глазами.

— Энн, — повторил он, но уже чуть громче. — Пожар потушен.

Девушка молча кивнула. Она выглядела настолько потрясенной, бледной и больной, что Ной засомневался в верности решения медицинских сестер не везти Энн в больницу. Правда, они добросовестно обработали ожог на ее коленке, восстановили дыхание. Но Энн продолжала дрожать всем телом, и Ной опасался, как бы это не кончилось шоком.

— Энн, взгляни на меня.

Она подняла голову и посмотрела на него мутными, измученными глазами. Ее волосы откинулись назад, открыв покрытое сажей и грязью лицо. Не говоря ни слова, Энн упала Ною на грудь. Ему ничего не оставалось, как обнять девушку. Иначе они оба повалились бы на землю. Ной почувствовал ее теплое дыхание на своей шее. И вдруг почувствовал, как его сердце стало давать перебои.

— Энн, — прошептал он, стараясь осторожно отстраниться от нее. — Пожар потушен. Все в порядке.

— Знаю, — шепотом ответила она, вновь прильнув к Ною. — Но это было ужасно.

Одеяло сползло с плеча Энн. Она подняла его и накинула на плечи.

— Я думала, что мне была уготовлена та же судьба, что и маме с братом.

Ной нагнулся и чуть дотронулся губами до ее волос:

— Ты сегодня сократила мне жизнь лет на десять, Лейверти. Сначала дым, который я увидел из-за деревьев. Потом — твой крик, раздавшийся из окна… Боже мой!

Он тряхнул головой, как бы отгоняя страшные мысли. Потом снова наклонился и поцеловал Энн в тот самый момент, когда она подняла на него глаза. И вдруг почувствовал трепет во всем теле. Энн смотрела на Ноя, и в глазах ее тоже отразилось волнение.

— Извините меня, — раздался откуда-то сверху незнакомый мужской голос.