Анна Дубчак: Жертва страсти, или Роман в стиле порно

— Пока не могу.

Через четверть часа они въехали в аэропорт и остановились в нескольких метрах от синего «БМВ». Две женщины, открыв багажник, достали два рыжих чемодана и направились к входу в здание аэровокзала.

— Майя! — крикнула Наталия и сжала кулаки. Никогда в жизни ей еще не приходилось испытывать такую сложную гамму чувств — от злости до презрения.

Женщина, что помоложе, действительно закутанная почти по брови в черный газовый шарф, обернулась. И это было ее ошибкой.

Подбежавшая следом Сара тоже оглянулась, и глаза ее расширились от ужаса:

— Наталия? Ты? — И тут ее взгляд стал жестким: она увидела Логинова. — И вы здесь, Игорь Валентинович?

— И я, — развел он руками. — Вы, кажется, куда-то собрались?

Майя разжала пальцы — чемодан рухнул к ее ногам.

— Послушайте, давайте разойдемся по-хорошему. — Сара бросилась к Наталии и схватила ее за руку. — Я тебе потом все объясню. Дай Маечке улететь. У нее самолет через сорок минут. Она ни в чем не виновата. Я сама ее прятала, потому что боялась за нее. Пусть себе летит. Может, у нее наладится жизнь. В этом городе трудно почувствовать себя по-настоящему счастливой. Ты слышишь меня?! Ну что ты уставилась на нее? Она жива и здорова. А мы, — она перешла на едва различимый шепот, — с тобой рассчитаемся.

Наталия, выдернув руку из ее сухой и горячей ладони, взглянула на Логинова и вздохнула.

— Мы обознались, — сказала она через силу, — пойдем отсюда.

Логинов, ничего не понимая, стоял, не в силах оторвать взгляда от Майи.

— Счастливого полета, — сквозь зубы процедила Наталия и, резко развернувшись на каблуках, пошла к машине.

Логинов, догнавший ее через несколько секунд, хлопнул ладонью себя по лбу.

— А ты сильнее бей, сильнее… — Наталия уже не контролировала себя. Предательство Сары было таким очевидным, что она старалась заставить себя не думать об этом.

— Так, значит, она жива? Постой, куда ты? Ты хочешь позволить им уехать?

— Разве ты не понял? Едет одна Майя. И пускай себе едет. Может, хотя бы у нее будет нормальная жизнь. И мы бы с тобой улетели, если бы ты не заграбастал триста тысяч баксов… Все. Обещай, что оставишь Сару в покое. Раз она похоронила свою сестру, значит, так было надо. И как же я раньше не догадалась, что обгоревших костей ничего не стоит набрать на том же кладбище и что Оксана Рыбак и Майя Кауфман — одно и то же лицо? Ну так что, обещаешь?

— Мне так трудно с тобой, Наташа, — вдруг услышала она и посмотрела Игорю в глаза. — Я серьезно. Давай действительно отдохнем, а? Уедем куда-нибудь к черту на кулички! Прямо сейчас или нет, завтра… Хотя нет, завтра я тоже не смогу. Так, где-то через неделю.

Наталия отвернулась и уставилась в окно.

— Логинов, у тебя есть зажигалка?

— Девушка, хотите «Кампари»?

Наталия открыла глаза. Прямо над ней склонился загорелый до черноты парень в темных очках и голубых плавках. «Тоже мне, плейбой».

— Я пью только молоко, — ответила она. — Особенно в жару. Еще вопросы будут?

— Будут. Я наблюдаю за вами вот уже три дня. Вы случайно не лесбиянка? Оглянитесь, сколько красивых мужчин вокруг, а вы все одна и одна.

— Знаете, я не для того прилетела на Багамы, чтобы, встретив здесь русского хама, отдаться ему прямо на пляже. Подите прочь, пока я не вызвала полицию. Все ясно?

Парень пожал плечами и запрыгал дальше, перескакивая через распластанные на горячем песке полуобнаженные тела загорающих.

Не дождавшись, когда же Логинов возьмет отпуск, она сорвалась и улетела на Багамы одна. Сказала, что едет к тетке в деревню. И он поверил. Грош цена такому прокурору.

Поселившись в отеле первого класса, Наталия все дни напролет грелась на солнышке, обедала в каком-нибудь бистро неподалеку от пляжа, а вечером ужинала в ресторане на морском берегу. Словом, вела совершенно отшельнический образ жизни. Ни с кем не общалась, и, что самое удивительное, у нее даже вообще не возникало желания с кем-либо говорить. Она отдыхала.

Чувствуя, что прогрелась окончательно, она поднялась с лежака и, накинув белую шелковую тунику, побрела в отель.

Там, в прохладном номере, разделась, приняла душ и по телефону заказала обед в номер. Лень было куда-то идти. Лень думать. Лень даже есть и спать.

В номер постучали. Для обеда вроде рановато.

— Войдите.

И она вошла. В белых льняных брюках и золотистой майке. Села перед Наталией в кресло и достала сигареты, — А я все думала, ты это или не ты. — Майя выглядела отдохнувшей и слегка поправившейся. От прежней еврейской девочки со впалыми щеками и длинными черными кудрявыми волосами осталось разве что выражение лица: спокойное и умное. Короткая стильная стрижка; волосы, правда, теперь ярко-рыжего цвета; бледно-розовые губы; влажные, слегка навыкате, голубые глаза в обрамлении густых черных ресниц. Красивая. Как сказала соседка Лоры — шикарная. — Согласись, странная встреча.