Хелен Бьянчин - Огненный вихрь

Она потянулась к нему, раскрыв губы для поцелуя. И он опять впился в них на целую вечность. Да, она думала, что поцелуй никогда не кончится, но губы Джейка начали медленный, плавный спуск к ее груди, вволю насладились ею, потом проникли во впадинку ее пупка.

Он все продвигался вниз, встал на колени, уткнулся головой в ее лоно, и ласки его горячего языка заставили ее вскрикнуть от возбуждения. Она накручивала на палец его волосы, изгибалась всем телом, подставляя свою плоть его языку и губами даже не чувствуя, что руки его поддерживают ее чуть ниже спины, чтобы не дать ей упасть.

Лизетта как в тумане слышала мучительные гортанные стоны и не сознавала, что они исходят из глубины ее существа. Стоило ей подумать: я не вынесу этого, – как Джейк начал медленное восхождение. Добравшись до грудей, вновь жадно напился их сладости, потом прильнул к губам в испепеляющем, высасывающем все чувства поцелуе.

И она почти не почувствовала, как Джейк понес ее к кровати и осторожно возложил на себя, так, чтобы ей было удобно соединиться с его высокой статью. Он ласково и снисходительно улыбнулся, отмечая ее легкое удивление, затем она растворилась в его поцелуе. Лизетте было приятно ощущать в своем теле его движения, вначале медленные, потом с нарастанием ритма и силы и наконец судорожные, приводящие их обоих к взрыву невероятного наслаждения.

Страсть понемногу отступила, сошла до приятной щемящей боли, которой – Лизетта инстинктивно это чувствовала – понадобится совсем немного, чтобы снова вспыхнуть огнем.

Она вытянулась на постели и с озорным самодовольством встретила его темный затуманенный взгляд.

– И как часто это будет повторяться? – игриво спросила она, наслаждаясь щекочущим прикосновением его пальцев к своей шелковистой коже.

– Что? Оргазм или просто секс?

Нет, холодным словом «секс» невозможно описать то, что произошло сейчас между ними, это было нечто неизмеримо большее.

– Я бы предпочла называть это любовью.

И она была права: когда между мужчиной и женщиной возникает такая полная гармония, то это уже не просто физиология, это движение души, без которого нет истинного наслаждения.

– Я бы тоже, – согласился Джейк, притягивая ее к себе. – Чем чаще, тем лучше.

Глаза Лизетты смотрели нежно и лукаво.

– Пожалуй, я смогла бы к этому привыкнуть, – поддразнила его она, и ее мягкий с хрипотцой смех потерялся в его властном поцелуе.

Они поженились два дня спустя. Погода была ветреная и пасмурная; лишь изредка сквозь серую мглу пробивался солнечный луч, чтобы его тут же смыло шквалистым дождем.

Но Лизетту не огорчило бы, даже если б дождь перешел в настоящий потоп, – так она была счастлива. Счастье светилось изнутри, из глаз, прорывалось наружу чарующей улыбкой.

Длинное облегающее платье из кремового шелка со скромным вырезом и узкими рукавами подчеркивало ее изящную фигурку и дополнялось тоже длинной – до полу – вышитой фатой.

Она выглядела очень хрупкой, стоя у алтаря бок о бок с высоким, темноволосым, одетым в строгий костюм красавцем. Они обменялись торжественными клятвами, не замечая никого вокруг.

Потом они пили шампанское, не уделяя должного внимания закускам, и медленно, рука об руку обходили избранный круг гостей, чтобы по традиции выслушать от каждого поздравления и пожелания.

Глаза их часто встречались, и этот безмолвный диалог был понятен окружающим, с невольной завистью взиравшим на счастливую чету.

В конце концов парами и поодиночке гости стали разъезжаться. Луиза отбыла последней; на прощанье она крепко прижала к себе дочь, стараясь, чтобы та не заметила в ее сияющей улыбке оттенок легкой грусти. Затем благосклонно позволила зятю проводить ее до машины.

– Берегите ее! – тихонько попросила она, когда Джейк наклонился и поцеловал ее в щеку.

– Пока жив, – так же негромко пообещал Джейк, захлопнул дверцу, дождался, когда водитель отъедет, и вернулся в дом.

Специально приглашенные официанты и посудомойки работали на совесть, и вскоре ничто, кроме нескольких переполненных пепельниц да полдюжины стаканов, в этой красиво обставленной гостиной не напоминало о недавно прошедшем тут свадебном торжестве.

Через несколько минут все двери были заперты. Из кухни доносилось слабое позвякивание хрусталя, и Джейк медленно пошел туда, на ходу ослабляя узел галстука и расстегивая верхнюю пуговицу рубашки.

Лизетта, заслышав его шаги, быстро обернулась и одарила мужа улыбкой победительницы.