Оливия Лихтенштейн - Замужество и как с ним бороться

— Да это просто стадия у него такая, через это многие мальчики проходят в его возрасте, — попыталась я утешить Рути. — Да и вообще, даже если он и гей, это здорово. Будет подбирать тебе аксессуары к нарядам. Ты не потеряешь сына, а приобретешь дочь.

— Это точно! — рассмеялась Рути. — Я вообще-то против геев ничего не имею, но, когда он мне это сказал, я могла думать только о том, что никогда не увижу от него внуков или что он заболеет СПИДом или состарится в одиночестве и некому будет за ним ухаживать.

— Ох, милая, надо было мне рассказать. В конце концов, никто из нас не застрахован от одинокой старости, вне зависимости от сексуальной ориентации. Да и вообще, даже если он и гей, детей усыновлять ему никто не запретит. Помнишь ту парочку из Манчестера? Они усыновили две пары двойняшек. Прости меня, я так зациклилась на своем романе с Иваном, что даже не заметила, что с тобой что-то не так.

— Да все со мной будет в порядке, — отмахнулась Рути. — Кстати, Иван очень сексуальный, но тебе надо быть с ним поосторожней.

— Знаю. Слава богу, этот ужин уже позади; он мне все нервы вымотал. Но, с другой стороны, было в этом и что-то возбуждающее, отчего я беспокоюсь еще больше.

— Знаешь, я уже не уверена, чьи вредные привычки более опасны, мои или твои, — заметила Рути.

Фалафель по рецепту Хлои Живаго

450 г вареного и высушенного турецкого гороха;

1 большая, мелко нарезанная луковица;

2 столовые ложки мелко нарезанной петрушки;

1 яйцо;

1 чайная ложка молотого тмина;

1/2 чайной ложки молотого кориандра (можно взять свежий);

2 измельченные дольки чеснока;

1 чайная ложка соли;

1/2 чашки хлебных крошек;

оливковое масло для фритюра.

Положите в блендер горох, лук и петрушку, добавьте сырое яйцо и специи и всё смешайте. Положите массу в миску и добавьте к ней хлебных крошек, пока фарш не перестанет липнуть к пальцам. Слепите маленькие шарики диаметром 2–3 сантиметра. Немного расплющьте их и опустите в кипящий фритюр, пока с обеих сторон не покроются золотистой корочкой; затем выложите на бумажные полотенца. Подавайте завернутыми в лаваш с нарезанными помидорами, огурцом, латуком, луком и соусом из чили или тахини.

— Ну, как продвигается твоя охота на девиц? — спросила я Лео.

Он как раз проходил через стадию подросткового развития под названием «добровольное тюремное заключение в собственной комнате-камере одиночного режима». Его комната производила впечатление декорации, специально построенной для съемок фильма про типичного подростка. Режиссеру не пришлось бы ничего менять — на полу кучи грязной одежды, на столе и стульях миски с высохшими остатками хлопьев и пустые чашки, и, конечно, повсюду носки. Воздух был пропитан специфическим несвежим запахом, ароматом юного джентльмена. Когда Лео изредка выходил из своей комнаты, в ушах у него всегда торчали наушники, из-за чего разговор с ним становился совершенно невозможным. А у меня голова была забита только моей второй тайной жизнью. Если я не проводила время с Иваном, то постоянно думала о наших предыдущих встречах. В результате я внезапно осознала, что толком не говорила с Лео уже несколько недель. Я отдалилась от своей обычной жизни и не вылезала из зеленого пригорода внебрачных связей, как и предсказывал мой папа. Я стала плохой матерью и женой и, вполне возможно, скоро стану плохим психотерапевтом. Я попыталась найти себе оправдание, но все мои уловки ни к чему не привели.

— Ну и кто это тебе сказал, что я ищу подружку? Китти, да? Вот сволочь. Я ведь велел ей держать язык за зубами! Ну, она у меня получит, — сказал Лео и вскочил, намереваясь привести свои угрозы в исполнение.

— Нет-нет, — быстро отступила я. Черт, а вот теперь я предала доверие. — Я просто подумала, что у тебя уже возраст такой, когда этим начинают интересоваться.

— Ага, как же. Извини, мам, но я не могу с тобой говорить на такие темы, — ответил Лео.

— Почему нет? Я ведь девочка. Я знаю толк во всех таких штуках.

— Ага, как же, — скептически посмотрел на меня сын. — Понимаешь, сейчас уже все не так, как было в твои дни.

— У меня до сих пор «мои дни», — прошипела я сквозь зубы.

— Ага, как же, — хохотнул Лео.

«Если он скажет эту фразу еще раз, я его побью», — подумала я и нарочито безразлично спросила:

— Но тебе ведь девочки нравятся, да?

— В каком смысле?

— Ну, девочки, а не мальчики. В общем-то ничего, если мальчики… Мне казалось, нам стоит уточнить этот момент.