Кара Локвуд - Улыбнитесь, вы уволены

— Есть дела поконструктивнее. Буду молиться, чтобы небеса послали мне немножко денег на квартплату.

— Можешь заодно вымолить мне задницу поменьше?

— Попробую, — обещаю я. — Кстати, ты не знакома с иллинойсским жилищным кодексом? Через какое время хозяин имеет право выселить неплательщика?

— Если тебе нужно взаймы, ты знаешь, что я всегда с радостью.

Заманчиво, но я не могу взять деньги у Стеф. У нее такой же долг по кредитной карточке, как у меня.

— Нет, все нормально, спасибо. Просто буду тянуть до последнего.

Хозяин квартиры — француз по имени Боб. У него такой сильный акцент, что он не говорит, а скорее плюется. А еще он всегда кричит, но я не вздрагиваю и не пугаюсь: однажды, после приличной дозы водки, он признался мне, что просто не любит, когда его просят повторить, что он сказал. Боб неизменно ходит в халате и моется примерно раз в квартал. У него вечная щетина, даже по утрам. Раньше он питал слабость к моей бывшей соседке Карен, которая покинула меня четыре месяца назад и переехала к своему почти жениху, оставив меня один на один с квартплатой.

Боб живет на последнем этаже и редко спускается вниз, поскольку избегает физической нагрузки. Остается надеяться, что этот лодырь наведается за деньгами не раньше чем через неделю.

День проходит за всевозможными ток-шоу — от элитных, вроде «Мнения», куда приглашают второразрядных актеров, и до низкопробного цирка.

Я понимаю, что не вставала с дивана уже много часов. Интересно, скоро ли у меня появятся пролежни, а мышцы атрофируются настолько, что я не смогу без посторонней помощи дойти до туалета? Тогда, может, меня пригласят в «Шоу Мори Повича»: Лежебока, изуродованная невероятной, безумной ленью.

Может, это мое призвание — гость ток-шоу. Я представляю себе футболки с эмблемой «Лежебока» и бестселлер о том, как я впала в бездеятельную спячку. Так и вижу, как мой братец Тодд дает интервью: «Я говорил ей, чтобы она устроилась на работу, но она не слушала — и вот, посмотрите на нее: прикована к дивану по гроб жизни».

Осознав, что нужно метить повыше, чем «Мори Пович», я решаю заняться чем-нибудь конструктивным и разобрать счета за прошлый месяц. Раскладываю их в три стопки: 1) счета, которые я никогда не оплачу; 2) счета, которые оплатила бы, будь у меня деньги; 3) счета, которые я как бы и не получала.

Придется потратить немало времени, выбирая, от чего отказаться. Это меня не радует. Я чувствую себя нищей.

Цифровое кабельное телевидение. Журнал «В стиле». Мобильный телефон. Журнал «Пипл». Прощайте.

Хуже всего с кабельным ТВ. Чтобы отменить услугу, я полчаса просидела с трубкой в руке, дожидаясь разговора с живым человеком.

Это оскорбительно. Они считают, что бедным больше и заняться нечем — сиди и слушай попсовую мелодию для флейты. Время бедных ничего не стоит. Состоятельные люди не стали бы ждать двадцать восемь минут, пока им отключат канал. На это и рассчитано.

От нечего делать я смотрю в окно. Старушка с первого этажа выходит со своим песиком, белым и пушистым существом размером с грейпфрут. Официально я с ней не знакома, но на ее почтовом ящике написано «Слэттер». Кучки за своей собакой она не убирает. Я видела, как она нагребает на них грязный снег и идет дальше.

Старушка бесстрашно семенит прямо по обледенелому тротуару — похоже, правительственная программа по страхованию здоровья престарелых добавляет ей уверенности.

Я отрываюсь от окна и с трубкой в руке иду к холодильнику. Никогда не считала себя обжорой, но свои деликатесы я уничтожила моментально. Осталось несколько бутылок диетической кока-колы, увядшие овощи, которые я так и не приготовила, немного сыра бри, давно скисшее молоко и две банки дорогих оливок.

Наконец отзывается представитель кабельного ТВ. У него скучающий голос. Интересно, сколько он зарабатывает. Представляю, как я сидела бы в безжизненно-серой кабинке, в наушниках, и зачитывала клиентам речи по ламинированной карточке. На такой работе мне сразу захотелось бы изобразить жуткий венгерский акцент или притвориться, что не знаю английского.

Мой собеседник таким творческим подходом не отличается. Он заявляет, что не смог бы оставить за мной каналы бесплатно, даже в обмен на сексуальные услуги. Похоже, ни один из парней на кабельном телевидении не поддается на подкуп. Катастрофически не везет.

Я рыдаю по поводу утраты любимого канала, но для него, наверное, это не редкость — люди, плачущие из-за потери кабельного ТВ.