Ольга Арсентьева - Влюбленный Дед Мороз

Гостиная превратилась в настоящий бальный зал, посредине которого стояло еловое дерево, покрытое искрящимся снегом. В его густой темно-зеленой хвое мерцали разноцветные огоньки. Запомнившееся Лилии ожерелье из прозрачных, льдисто-голубых сосулек, которое она собственноручно извлекла из коробки и повесила на верхние ветки всего несколько часов назад, теперь распалось и свободно парило над головами танцующих.

На пустом, полностью освобожденном от мебели и ковров, начищенном до зеркального блеска паркете танцевало четыре пары. В женщинах Лилия не без труда узнала своих подопечных.

Лиза Мышкина, свежая, отдохнувшая, даже с легким загаром на лице и обнаженных плечах, была в светло-сером, в точности под цвет ее глаз, платье. Она танцевала с давешним фотографом, который, кстати, тоже принарядился: теперь он был в черном фраке, отлично сидевшем на его стройной фигуре.

Присмотревшись к остальным кавалерам, Лилия узнала стажеров Соболева, молодых Дедов Морозов. Они также были одеты во фраки. Эти же молодые люди некоторое время назад исполняли главные роли в спектакле с Олесей — короля Людовика XIII, д’Артаньяна и герцога Бэкингема. Олеся, сменившая тяжелый красный бархатный наряд на нечто розово-воздушное, танцевала с тем, который в спектакле изображал герцога.

Томно склонив головку к плечу высокого белокурого красавца, Олеся прикрыла глаза и улыбалась. Казалась, она была совершенно довольна и счастлива.

А Ирочка и Маришка смеялись и весело болтали со своими кавалерами.

Все это хорошо и замечательно, подумала Лилия, вот только где главный режиссер этого фантастического действа? И откуда музыка?

Она медленно обвела глазами зал, не такой уж большой, как ей показалось сначала, а просто в меру просторный. Сердце ее застучало так громко, что пришлось прижать руку к груди.

В дальнем от входа углу на возвышении стоял великолепный концертный рояль. А за роялем, спиной к Лилии, сидел некто в белом фраке.

«Боже, да он еще и играет, — замирая от восторга, подумала Лилия. — И как играет! Иоганн Штраус был бы горд и счастлив услышать свои «Сказки Венского леса» в подобном исполнении!

Хотя чему я удивляюсь? Я же обещала себе — ничему сегодня не удивляться и быть ко всему готовой…»

То ли услышав, то ли почувствовав ее приближение, Александр Васильевич встал от рояля. Сошел с возвышения и с улыбкой склонился перед Лилией, приглашая на вальс.

Музыка между тем продолжала играть.

— Вы ведь просто ловкий иллюзионист, — лукаво произнесла Лилия, положив свою обнаженную полную руку на плечо Александру Васильевичу. — Люди видят и слышат то, что хотят видеть и слышать, не так ли?

— Вы меня раскусили, — дружелюбно усмехнулся Соболев-старший, слегка сжав ее пальцы, — я сразу, с первых минут знакомства, понял, что вы очень умная и проницательная женщина.

— Я рада, — после паузы доверительно сообщила Лилия, — мне было бы некомфортно рядом с каким-нибудь… высшим существом. А когда все это исчезнет? В полночь, как и бывает в сказках?

— Когда-нибудь все исчезнет, — уклончиво отвечал Александр Васильевич. — В этом мире нет ничего постоянного.

— Но кое-что все же остается…

— Да. Кое-что остается.

— Ну и ладно! — Лилия решительно тряхнула головой. — Лучше несколько минут преходящего счастья, чем вообще никакого, верно?

— Совершенно с вами согласен, Лилия!

— И есть еще время до полуночи…

— Да. Время еще есть.

— И вы исполните любое мое желание? Я, стало быть, могу попросить вас об одной вещи?

— Потребовать, моя донна. Потребовать одной вещи!

Каков вопрос, таков ответ, подумала Лилия. «Я незаметно для себя снова заговорила с ним. как булгаковская Маргарита с Воландом. И он немедленно ответил мне в том же духе».

Ах, как ловко он подчеркнул, повторяя слова Маргариты… то есть Лилии — потребовать одной вещи!

Тут сознание Лилии как бы раздвоилось. Одна ее часть продолжала кружиться в вальсе, ощущая прикосновение его рук и все больше и больше, словно юная девушка, волнуясь от этого прикосновения. Другая же смотрела на происходящее со стороны.

«А мы прекрасно смотримся вместе», — с удовольствием отметила Лилия.

Белый ферзь и черная ладья.

«Что-то я не вижу Нины Соболевой, — вдруг вспомнила Лилия. — Впрочем, она, наверное, пребывает где-нибудь в своем, индивидуальном раю».

А что это за звуки такие? А, ну конечно же, опять звонят в дверь.