Кэтрин Куксон - Навстречу любви

Она кивнула и с трудом проговорила:

— Что ты об этом думаешь?

— Я… я не знаю. Честное слово, не знаю. Мне… мне всегда ты нравилась такой, какой и была.

— Что ж, я по-прежнему я. Но… но мне всегда так хотелось избавиться от этого. И Бен сказал, что я непременно должна это сделать.

— Так сказал Бен? — Голова Пола снова дернулась в сторону, и это придало какое-то особенное значение его вопросу.

— Да, ты понимаешь, он оказался единственным человеком, с кем я могла поговорить на эту тему. Он предложил мне поехать и сделать операцию почти сразу после того, как мы поженились. Но я отказалась. Ему было решительно все равно, такой ли у меня нос или какой-нибудь другой. Он просто видел, как сильно это меня огорчает.

На лице Пола пролегли болезненные складки, и он тихо проговорил:

— Но, Джинни, я даже не мог и представить, что это тебя так волнует. Я бы обязательно что-нибудь придумал, но я и понятия не имел, как ты к этому относилась.

— Не волнуйся. Разумеется, инициатива должна была исходить от меня. И все же. — Она сделала шаг назад. — Что ты об этом думаешь? Я лучше стала выглядеть? — Ее губы дрогнули в застенчивой полуулыбке, в глазах появилось умоляющее выражение.

Пол, по-прежнему продолжая держать ее руки в своих, тоже немного отступил назад и снова окинул взглядом Дженни с ног до головы. Потом сказал:

— Ты стала совершенно другой. Настоящая красавица. Да ведь ты и сама прекрасно понимаешь это.

— Но… но ты не одобряешь того, что я сделала?

— Видишь ли, Джинни. — Его голос стал еще ниже, он слегка тряхнул ее руки. — Благодаря этому чудесному преображению ты станешь чувствовать себя гораздо лучше, счастливее, но… но я никогда не смогу простить себе, что не помог тебе. Где ты это сделала?

— В клинике Беллинга.

— О, он превосходный врач. Ты сделала отличный выбор. Давай присядем, и ты поделишься со мной своими впечатлениями.

Пол продолжал держать Дженни за руку, а она рассказывала об операции, о самом докторе Беллинге, о клинике, о своих новых знакомых, о бутиках, о множестве приобретенных нарядов. Свою историю она закончила словами:

— Ты знаешь, Пол, я на себя потратила, страшно сказать, целых пятьсот фунтов…

— Молодец, лучше ты не могла сделать. А теперь расскажи, какие у тебя планы на будущее? Что ты собираешься делать?

— Возможно, я сниму квартиру на Брэмптон-Хилл. Если помнишь, там были такие красивые большие дома.

— Превосходно, превосходно. Рад, что ты будешь всегда рядом. Думаю, тебе там понравится. — Наконец выпустив ее руку из своей, Пол поднялся с дивана. — Никогда не понимал одного… Как ты можешь быть ее кузиной? В вас вообще нет ничего общего. Ни одной черты! Вы совершенно разные люди.

— Ты несправедлив к Бет.

— Ха! — Его большое тело нервно дернулось, в голосе появились недовольные нотки. — Ты действительно так думаешь? Да, Джинни?

— Да, Пол.

— Но разве ты не видишь, как она себя ведет? Она просто невыносима.

— Да, но… — Дженни покачала головой. Что сказать? Разве легко жить Бет, когда ею постоянно пренебрегают, не замечают ее существования. Отправили в дальнюю комнату в конце коридора. — Это не мое дело. И я не собираюсь вмешиваться в вашу жизнь. Не собираюсь вставать на чью-либо сторону.

— Я не понимаю тебя, Джинни. Как ты можешь быть такой доброй по отношению к Бет. Ведь она постоянно использует тебя. И делала это всю жизнь. Если ты считаешь, что она привязана к тебе и испытывает какие-то родственные чувства, то ведь это заблуждение. Она в принципе не способна на такое.

— Пол, но ты не учитываешь один момент. Возможно, я сама хочу, чтобы меня использовали. Мы вместе росли, наши матери были одной семьей. И мне хотелось бы видеть Бет счастливой. Но, как ни странно, несмотря на ее веселый нрав, красивую внешность, она никогда не была счастлива.

Пол резко отвернулся, словно хотел прекратить этот разговор. Затем взглянул на часы и сказал:

— У меня сегодня вечером много вызовов. Мне пора.

— Ты ужинал?

Его рот сложился в некое подобие улыбки, он посмотрел Дженни в глаза и медленно проговорил:

— Нет. Мне очень не нравится есть на холодной кухне. Ты ведь знаешь, Дженни. Я предпочитаю вообще обойтись без еды. — Пол ждал, что она что-нибудь скажет, но женщина промолчала, и он продолжил: — Я могу пойти и включить каждую батарею на полную мощность, устроить настоящую иллюминацию. Но к чему это приведет? Теперь это почти не имеет для меня никакого значения. Абсолютно никакого.