Рэдклифф - Клуб Одиноких Сердец

Лиз работала быстро, не забывая, что Рэйли смотрит на нее, но и не обращая на это особого внимания. Это удивило ее, потому что обычно внимательное наблюдение делало ее настороженной. Обычно, когда ее в упор разглядывали в зале суда, это означало, что оппонент ищет слабое место в ее выступлении, или что–то такое в выражении лица, что может ее выдать. Было бы разумно быть настороже, и она так и не смогла решить, почему с Рэйли она чувствует себя так расслабленно. Она плохо знала ее… тогда, может быть, это потому что Рэйли уже видела ее в самом худшем виде? На коленях и в обнимку с унитазом.

– Боже, – пробормотала Лиз, почувствовав отвращение к себе.

– Что?

– Ох. Ничего. – Сказала Лиз быстро, недоумевая, когда она начала разговаривать с собой вслух. – Ничего. – Когда Рэйли непонимающе вскинула бровь, она добавила. – Я просто оплакиваю тот факт, что ты сегодня утром видела меня в такой неприятный момент.

– Да ладно, такое со всеми случается.

– Да, но многие предпочли бы притворяться, что с ними не происходит определенных вещей.

– Как, например, заболеть иногда?

– Ты знаешь, что я имею в виду. – Сказала Лиз, подавая Рэйли тарелку.

– Мне кажется, что тебе не нравятся ситуации, за которые отвечаешь не ты, и ты предпочитаешь все делать сама. – Сказала Рэйли.

– А ты нет? – нанесла встречный удар Лиз, предпочитая не спрашивать, как Рэйли пришла к такому умозаключению. Возможно, оно было верным, но увести разговор в другую сторону было лучше, чем ступать на скользкий путь, который мог привести к раскрытию персональной информации.

– Люблю ли я ответственность? Да, очень. Я думаю, это зависит от профессии.

– Может быть. Но я думаю, мы выбираем профессии так, чтобы они подходили к характеру, а не наоборот.

– По крайней мере, так говорят психологи. – Рэйли надкусила бублик. – Это самые вкусные бублики в городе. Можно мне немного содовой?

– Ах да, извини. Я не особенно хорошо умею принимать гостей.

– Вряд ли ты делаешь это хуже, чем я.

Когда Лиз открыла другой шкафчик, чтобы достать стаканы, Рэйли заметила пустые полки. Шкаф с тарелками тоже был почти пустой. Выглядело так, будто кто–то только что съехал отсюда. Лиз повернулась и, очевидно, заметила вопросительное выражение на лице Рэйли.

– Я живу одна, но только с недавних пор.

Рэйли взяла стакан, который Лиз протянула ей.

– Спасибо.

Лиз кивнула и села за стол.

– Никогда не знаю, что говорить в таких случаях. Можно было бы сказать, что я сожалею, но вдруг ты сама выгнала ее? Или может быть, она была просто соседкой по квартире, тогда мои слова будут чересчур дерзкими.

– Нет, не то и не другое, – сказала Лиз без всякой интонации. – Она была моей партнершей, и она бросила меня.

– Тогда – сожалею.

– Спасибо. Правда, я и сама не знаю, сожалею ли я, – задумчиво ответила Лиз.

– Это хорошо.

– Может быть. – пожала плечами Лиз. – Хотя я точно бешусь из–за того, что она ушла к женщине, которая моложе меня.

– Моложе? Ей что, двенадцать лет?

– Ты мне льстишь. Ты такая льстивая.

– Вообще-то я к этому не склонна, – сказала Рэйли. – Но спасибо. И я не шучу. Сколько тебе? Двадцать девять? Тридцать?

– Мне тридцать пять. Джулия завязала роман с двадцатитрехлетней.

– У Джулии явно какие-то проблемы.

– Звучит куда мягче, чем я это называю.

Рэйли усмехнулась. – Ну, я же не знаю Джулию. Если бы знала, может быть, сказала что-нибудь и похлеще.

Лиз засмеялась. – Мои подруги возмущены по этому поводу, и я обожаю их за это, но ни одной из них не удавалось заставить меня смеяться над этим. Я очень это ценю.

– Всегда пожалуйста. И я правда сожалею. Я знаю, каково это.

– Да… – Лиз стояла у раковины, притворяясь, что моет тарелку, когда вдруг почувствовала, что вот–вот расплачется. Что с ней такое? Она рассказывает все малознакомому человеку и теперь еще собирается расплакаться перед ним?

Надеясь перевести разговор в более безопасное русло, Лиз вытерла посуду, и когда снова была в состоянии себя контролировать, повернулась к столу.

– А что насчет тебя? У тебя есть девушка, или ты из тех хирургов, которые меняют партнеров как перчатки?

– Ни то и ни другое.

Лиз задала вопрос, особо не задумываясь, но неожиданно увидела боль в глазах Рэйли.

– Извини. Я не хотела переходить на личности.

– Ничего. Рэйли вздохнула. – Мы что–то постоянно говорим о личных вещах. Это странно.

Лиз кивнула, но промолчала, понимая, что это нужно выслушать молча.