Виктория Коннелли - Идеальный герой

Кей не могла вспомнить, когда в последний раз ее так целовали, но знала одно: ни один поцелуй за всю историю поцелуев — подлинный или литературный — не сравнится с этим, потому что она слишком долго о нем мечтала и уже успела свыкнуться с мыслью, что Оли ее непременно когда-нибудь поцелует, так что осечки быть не могло. Оли в любом случае был бы великолепен…

Спиной она ощущала холодную каменную стену Кобба, но Оли прижимался к ней всем своим горячим телом. Жаль, что этот поцелуй нельзя было растянуть на века: когда Оли отстранился, Кей неохотно открыла глаза.

— Мм… я сам не ожидал, — сказал он.

— Надеюсь, ты не раскаиваешься?

— Нет, что ты! Я хотел сказать, что даже не предполагал, что так получится.

— У тебя, наверное, подружка в каждом порту. Кажется, так говорят об актерах?

— Мне казалось, так говорят о моряках.

— Верно, — засмеялась Кей. — У актеров подружка в каждом городе. Они не ограничивают себя прибрежными территориями.

— Ты, судя по всему, невысокого мнения об актерах, — заметил Оли.

— Да, — призналась Кей. — Я трезво смотрю на то, что сейчас случилось.

— Ну и как ты это назовешь? — поинтересовался он.

Кей молчала — ей не очень-то хотелось ломать голову над тем, что сейчас было. Они всего один раз поцеловались, а она уже планировала, как они проведут медовый месяц, и успела придумать имена двум из четырех их будущих детишек. Но разве не все женщины этим грешат? Разве не к этому относится замечательная цитата из «Гордости и предубеждения»? «Какой стремительностью обладает женское воображение! Оно перескакивает от простого одобрения к любви и от любви к браку в одну минуту». Кей и за собой знала эту слабость.

— Назовем это, — предложил Оли, видя, что от Кей не добиться ни слова, — чудесным сюрпризом.

Кей улыбнулась его словам, мучась вопросом, не закончатся ли чудесные сюрпризы вместе со съемками.

«Конечно же нет! — заверила она себя. — После такого поцелуя!»

Они шли вдоль гавани, мимо киосков и пляжных кабинок, и Кей казалось, что она плывет по воздуху. Прохладный бриз развевал ее волосы, по коже бежали мурашки. Она подняла глаза на луну; теперь, глядя на ночное светило, она всегда будет вспоминать эти драгоценные минуты наедине с Оли. А он, интересно, будет о них вспоминать?

По ступеням они поднялись к мостовой Морского променада. Кей взглянула на Уэнтуорт-хаус и заметила, как в одном из окон дернулась занавеска.

— Кажется, за нами подсматривают, — сказала она. — Из комнаты Терезы.

— Неужели? Нечего шпионить за людьми!

— Она ведь не против, правда?

— А почему она должна быть против?

— Просто мне кажется, что ты… как бы это сказать… постоянно с ней на ножах…

— Чем я занимаюсь в свободное время — мое личное дело.

— А, так я и есть это дело!

— Нет, вовсе нет, — улыбнулся Оли. — Ты — чистое наслаждение.

Он опять взял ее руку, поднес к губам и поцеловал. Они вошли в гостиницу. Везде было тихо, только на столике в холле одиноко горел ночник.

— Иди сюда, — тихо сказал Оли.

Он снова придвинулся к ней и стал целовать, шепча: «Кей, Кей, Кей…» У нее кругом шла голова, и на миг она почти поверила, что Оли позовет ее к себе в номер. Но он не позвал. Кей отчасти была разочарована, хотя понимала: она не должна так поступать. Это непрофессионально — вот нужное слово. Кей не сомневалась, что у держателей гостиниц есть неписаное правило — не спать с постояльцами.

— Спокойной ночи, Кей, — шепнул наконец Оли.

— Спокойной ночи, — шепнула она в ответ и проводила его взглядом, пока он шел наверх.

Сердце тяжело бухало в груди, и Кей заранее знала, что даже ведра горячего какао будет мало, чтобы успокоиться. Зато, по крайней мере, она чувствовала, что этой ночью увидит, наверное, самые сладостные сны за всю свою жизнь.

— Он вовсю заигрывает с Кей — вот тебе мое слово, — сказала Софи.

— Отойди от окна! — Джемма, впрочем, подбежала к ней и тоже стала вглядываться в ночную тьму. — Где они?

Софи не успела ответить: внизу открылась входная дверь.

— Это они только сейчас возвращаются! — шепотом возмутилась Софи. — Готова поклясться, они ходили на Кобб и гуляли там, взявшись за руки!

Джемма вернулась в постель и снова взялась за вязание.

— Думаю, нам нет никакого дела, чем они занимаются.

— Даже если это дурость?

— Почему дурость?

— Потому что из этих отношений ничего путного не выйдет!

— Почему же не выйдет? Мне кажется, ты плохо думаешь об Оли. Знаешь, он недавно говорил со мной…