Патриция Макдональд: Пока ты со мной

— Ничего, мы его разыщем, — вслух объявил шеф, желая успокоить не столько подчиненных, сколько самого себя. — Только выясните, кто она такая, док.

Янсен вздохнул:

— Это проще сказать, чем сделать.

Уолтер задумчиво посмотрел в сторону берега, где монотонно шумели волны.

— Морская вода смывает все следы, — сказал он.

МАЙ

— Какой галстук лучше?

Карен Ньюхолл, сидевшая в халате на краю ванны, посмотрела на своего мужа. Грег открыл дверь шкафа и стоял, держа в руках два галстука — красный клубный и зеленый в полоску. На Греге был синий блейзер, узкие брюки и белоснежная накрахмаленная рубашка.

— Выглядишь шикарно, — сказала Карен.

— А тебе пора в душ, — мягко напомнил он. — Столик заказан на час дня.

Карен рассеянно кивнула и провела рукой по отвороту халата.

— Милая, с тобой все в порядке? Почему ты медлишь?

— Да-да, я в порядке, — быстро ответила Карен. — Просто отдыхаю. — У нее был такой грустный вид, что Грегу стало не по себе. — Я в полном порядке, — повторила Карен. — И зеленый галстук мне нравится больше.

— Ты уверена?

— Ну, красный тоже ничего, — пожала она плечами.

— Ты ведь понимаешь, что я спрашиваю не о галстуке.

— Иди завязывай галстук. Я сейчас.

— Ладно.

Грег отправился по коридору в спальню, а Карен закрыла дверь ванной и медленно развязала пояс халата.

Каждый год в День матери [2] День матери — праздник, отмечаемый в США во второе воскресенье мая. Грег вывозил жену и дочь Дженни на праздничный обед в «Бейландскую гостиницу». У них в семье шутили, что всякая вещь, сделанная дважды, становится традицией, а празднование Дня матери в «Бейландской гостинице» свято соблюдалось уже целых шесть лет.

Карен неприязненно рассматривала в высокое зеркало свое тело. В тридцать восемь лет она была все такой же стройной и узкобедрой. Располнеть не давала работа — Карен преподавала в детской танцевальной студии. Когда ей было немногим за двадцать и она страстно хотела ребенка, врачи говорили, что ее конституция и профессионально развитая мускулатура мешают зачатию. Карен на два года оставила танцы, набрала двадцать фунтов веса, перепробовала всевозможные методы лечения, но так ничего и не вышло. В конце концов она и Грег затеяли длинную и муторную бюрократическую процедуру, в результате которой им позволили удочерить Дженни.

А год назад, когда Карен отправилась к врачу с жалобой на постоянные мигрени, томография обнаружила у нее на гипофизе маленькую доброкачественную опухоль. Избавиться от нее удалось медикаментозными средствами, но препараты, которые принимала Карен, дали неожиданный эффект — через несколько месяцев она вдруг забеременела. Врач объяснил потрясенным супругам, что опухоль существовала все эти годы и в ней, скорее всего, заключалась причина бесплодия. В те времена, когда Карен безуспешно пыталась забеременеть, средства медицинской диагностики еще не позволяли распознать такое маленькое образование. Карен и Грег вышли из кабинета, не веря своему счастью. Они никак не ожидали такого чудесного подарка судьбы. Первым делом супруги бросились домой, чтобы сообщить Дженни, что у нее будет маленький братик или маленькая сестричка.

Карен шагнула под душ, включила очень горячую воду. Под обжигающими струями было не видно, как по лицу стекают слезы. Карен немедленно уволилась с работы, старалась побольше отдыхать, принимала все положенные гормоны, питалась исключительно овощами и фруктами. А две недели назад, когда Грег и Карен уже решили, что пора покупать детские одежки и придумывать ребенку имя, случилась беда. Утром Карен проснулась от боли и ощущения ужаса, которое сдавило ей грудь. К вечеру все было кончено. Мечты, надежды, чудесный сон. Жизнь вернулась в прежнее русло.

Карен выключила душ, вытерлась полотенцем и провела ладонью по запотевшему зеркалу, чтобы проверить, не покраснели ли глаза. Не дай бог, Грег догадается, что она снова плакала. Карен знала, как мучительно переживает он постигшее их несчастье, казнится, терзается сознанием своей вины. Они как бы вновь переживали душевное состояние первых лет брака, когда выяснилось, что Карен бесплодна. Со временем, когда они смирились с неизбежностью, последовал тяжелейший трехлетний период, в течение которого они добивались права усыновить или удочерить ребенка. Это был настоящий кошмар — бесконечные бюрократические проволочки, эмоциональные взлеты и падения — варианты то возникали, то отпадали. Каждая новая неудача заканчивалась у Карен депрессией, а Грег старался морально поддержать ее и ни словом не упоминал о собственных переживаниях. Карен очень отчетливо помнила тот день, когда они наконец получили свою девочку и привезли ее домой. Карен прижала к себе крошечную Дженни, маленькая ручка крепко вцепилась в мизинец и не выпускала. Карен и Грег всегда мечтали, что у них будет как минимум двое детей, но в тот день твердо пообещали себе, что больше не будут обивать казенные пороги в попытках взять еще одного ребенка. Карен все не могла забыть измученные, затравленные лица других супружеских пар, сидевших в бесконечных очередях, дожидаясь дня, когда им наконец улыбнется счастье. Было бы бесчеловечно и эгоистично лишать какую-нибудь бездетную пару ребенка, которого они так долго ждут.