Дженнифер Пробст: Брачная ошибка

– Э-э-э, Карина, можно вас на секундочку?

– Конечно. – Она крепко поцеловала Макса в губы и отошла. О чем-то шепотом переговорила с ним и вернулась с ошеломленным видом. – Все продано.

– Я не удивлен, – усмехнулся Макс. – У меня дух захватило от твоих работ. Но нам пора браться за дело. Теперь ты будешь писать еще больше, а мне придется тебя вдохновлять.

Карина со смехом запустила пальцы ему в волосы.

– Давай, – прошептала она.

Макс смотрел на свою любимую. Его жена. Его родственная душа. Его навсегда.

– Идем домой.

Карина лежала на скомканных простынях, измученная, пресыщенная и такая счастливая, какой не была еще никогда в жизни.

– Ну что, сдаешься?

Она приподняла голову на дюйм от подушки и снова уронила.

– Никогда. Погоди только минутку.

Макс тихо засмеялся и соскользнул с кровати. Карина услышала шаги, направляющиеся к гардеробной, потом обратно. Его мускусный запах коснулся ее ноздрей, и она вновь ожила. Черт возьми, ее муж сделал из нее нимфоманку, и она совершенно счастлива.

– У меня подарок для тебя.

Карина сразу села. Что-то у нее в душе растаяло от девчоночьего восторга при этой мысли – муж купил ей подарок!

– Правда?

– Да. Приберег на будущее. Надеялся, что ты вернешься и я тебе отдам.

Прямоугольная коробка была обернута в ярко-красную бумагу. Она закусила губу от удовольствия и уставилась на коробку:

– А что там?

– Открой, детка.

Карина нетерпеливо сорвала бумагу, словно ребенок у рождественской елки, и открыла крышку.

И ахнула.

В тонкую белую бумагу была завернута пара туфель. И каких! На четырехдюймовых шпильках, украшенных бриллиантами. Туфли из чистого стекла.

Она взяла одну из них в руки и полюбовалась, как сверкают драгоценные камни. Вырезанный носок придавал туфлям игривую сексуальность, тонкое стекло было гладким и приятным на ощупь.

– Боже мой, Макс, ты превзошел самого себя! Они прекрасны.

– Ты мне как-то сказала, что у тебя в жизни никогда не было сказки с хорошим концом, а тебе ее всегда хотелось. Я и решил попробовать это исправить – подарить тебе настоящие Золушкины туфельки.

Слезы защипали Карине веки, и она шмыгнула носом:

– Черт бы тебя побрал, Максимус Грей! Кто бы мог подумать, что под такой внешностью скрывается сентиментальный романтик?

– Я люблю тебя, Карина.

– Я тоже тебя люблю.

Он прижался лбом ко лбу своей жены и поклялся, что никогда больше не позволит ей усомниться в его чувствах.

Мэгги вздохнула и оглядела гостиную:

– Тут правда столько детей или у меня крыша едет?

Карина рассмеялась и сунула Марии в рот пустышку. Ее крик тут же оборвался, и она с жадностью начала сосать. Лили носилась по всей комнате со своими плюшевыми Дорой и Бутсом, а фоном всему этому служили вопли Ника-младшего. В двух манежах сидели Итан и Люк, только что накормленные и переодетые.

– Погоди, вот когда еще и мы с Максом подключимся… Придется нам открывать сеть агентств для нянь, чтобы хоть иногда передохнуть без детишек.

– Ты что, беременна? – ахнула Алекса. Она держала в руке игрушечную чашку и делала вид, что пьет, а Лили заливалась смехом.

– Нет, нам пока рановато. Я готовлю новую выставку, а Макс открывает новую кондитерскую. Мы пока наслаждаемся жизнью. Кстати, через месяц летим в Италию, поживем немного там. По мамам оба соскучились.

– Я тоже по матушке Конте скучаю, – вздохнула Мэгги. – Но дети еще маленькие, с ними не полетишь. Как там Джульетта? Так ни с кем и не встречается?

– Моя сестра крайне отрицательно относится к противоположному полу. Кажется, она убеждена, что мужчина непременно захочет ее контролировать и отнимет у нее ее карьеру. Упрямая она.

– Может быть, ей бы тоже не помешал любовный заговор, – рассмеялась Алекса. – К нам с Мэгги Мать Земля, похоже, была благосклонна.

Мэгги швырнула в нее плюшевого щенка и попала по голове. Алекса показала ей язык.

Любовный заговор.

Странное ощущение судьбы холодком пробежало по спине Карины. Глаза у нее широко распахнулись: она вспомнила ту ночь, когда жгла костер и бросала в него лист бумаги. Лист, на котором было написано одно только имя: Максимус Грей.

Руки у нее покрылись гусиной кожей, и она покрепче прижала к себе Марию, чтобы согреться.

– Э-э-э, девицы? Вы о чем это? Когда Мэгги дала мне эту книгу с заговорами, она сказала: мол, глупости все это, не хватало еще такой ерундой заниматься.

– Вот это чудно! – оглушительно расхохоталась Алекса. – Мисс Мэгги в конце концов не выдержала и призналась, что сама произносила заговор на мужчину, перед тем как выйти за Майкла. Вот до чего цинизм доходит.