Дженнифер Пробст - Брачная ошибка

– Скажи правду, Макс. Сейчас же, или, клянусь Богом, я совсем с ума сойду. Ты должен.

Макс отвернулся, но мускулы на голой спине затвердели. С губ слетело грязное ругательство, и он наконец обернулся:

– Твоя мать здесь. Утром она вошла в номер и увидела нас.

Карина охнула и покачала головой:

– Dio, нет! Что она здесь делает? Как она вообще узнала, где нас искать?

– Хотела заехать повидаться с тобой по пути к твоему брату. Майкл сказал ей, в каком ты номере.

Мозг у нее оцепенел, когда она представила себе ужасные последствия. Неудивительно, что он кинулся делать ей предложение. Ее мать потребовала от него поступить по чести. Макс тут же струсил и прикрылся маской благородства. От гнева и унижения у Карины все сжалось внутри. Даже с нормальным романом на одну ночь и то ничего у нее не вышло. Какая еще женщина наутро после ночи разнузданного грязного секса вынуждена была иметь дело с разъяренной мамочкой? Кожа у нее покрылась испариной от волнения, ей отчаянно хотелось одеться и побыть одной.

– Теперь понятно, – произнесла она через силу. Смех прозвучал неестественно гулко в тихой комнате. – Ничто так не вдохновляет на предложение руки и сердца, как не в меру заботливая мамочка. Не волнуйся, я с этим разберусь. Где она?

– Завтракает.

– Я спущусь и поговорю с ней. И все улажу. Дай мне, пожалуйста, несколько минут.

Макс подошел и опустился на колени возле кровати. Карина смотрела на его окаменевшее лицо, и в сердце боролись чистое чувство и обида на его предательство. Как легко он рассчитывал добиться ее руки фальшивыми, ничего не значащими ласковыми словами. Он что, правда надеялся, что она такая дура и выскочит замуж из благодарности? Он все еще так плохо о ней думает?

– Мы должны пожениться, Карина.

– Да ничего подобного! – У нее округлились глаза. – Ничего мы не должны. Я живу в Америке, здесь секс еще не означает законный брак. Я даже не хочу за тебя замуж!

Макс вздрогнул, но остался непреклонным.

– Твоя мать на меньшее не согласится. Твои родные обо всем узнают, и это погубит твою репутацию.

– Вот и хорошо, мою репутацию давно пора слегка расцветить.

– Это не смешно. Моя мать тоже узнает, и это разобьет ей сердце.

Карину всю затрясло от гнева. Черт бы его побрал! Она крепко зажмурила глаза, молясь о том, чтобы проснуться от этого кошмара.

– Она успокоится. Мы всем все объясним, они поймут. Это не отразится на нашей жизни ни здесь, ни в Бергамо.

– Я не могу так с ней поступить. Не могу позволить ей думать, будто я отступился от всего, что для меня важно. У нас нет выхода.

Ее глаза снова распахнулись.

– Есть выход, черт возьми! Макс, я хочу, чтобы ты ушел. Пожалуйста. Дай мне поговорить с матерью, и обещаю, я все улажу. Договорились?

Он вгляделся в нее в утреннем свете и медленно кивнул. Легкой походкой отошел от кровати. Она услышала его последние слова, сказанные предупреждающим тоном:

– Иди поговори. Но я и так знаю, что это ничего не изменит.

Дверь за ним закрылась. Борясь с отчаянной паникой, Карина соскочила с кровати и кое-как оделась. Мышцы у нее стонали от дикой боли, пока она натягивала джинсы с черным топом и собирала волосы в узел на затылке. Затем она сунула ноги в сандалии, почистила зубы и пошла вниз.

Столовая была красивая – с широкими арками и высокими открытыми окнами. Карина прошла по первому этажу. На выстроившихся в бесконечные ряды столиках стояли дымящиеся тарелки с завтраком и ланчем, способными удовлетворить самый взыскательный вкус и самое взыскательное воображение. Повара в белых колпаках кивали ей, когда она проходила мимо в поисках своей матери. Наконец ее взгляд упал на пожилую женщину, сидевшую в одиночестве на балконе. На столе стояли три тарелки, возле стола лежала тяжелая деревянная трость.

Сердце у Карины дрогнуло при виде знакомого лица, всю жизнь означавшего для нее надежду и опору. Матушка Конте разулыбалась ей, притянула к себе и расцеловала. От нее пахло сладким кленовым сиропом и тостами с корицей.

– Карина, ненаглядная, я в жизни такой еды не видела. И такой красивой подделки под Гранд-канал.

– Здравствуй, мама. – Карина села напротив. – Что ты здесь делаешь?

– Хотела заехать повидать тебя, а потом уж лететь к Майклу. Да и знаменитый Лас-Вегас хотела посмотреть. Кто бы мог подумать: такое великолепие посреди пустыни, а?

– Да. Надеюсь, я смогу показать тебе город. Но сначала у меня для тебя потрясающая новость.

– Да?