Дженнифер Пробст - Брачная ошибка

Отчаянное желание поднялось внутри и сдавило горло. Ее фантазия об одной ночи так и останется фантазией. В глубине души Макс просто считает, что она не стоит риска. Еще одно доказательство, что Карина не из тех женщин, при виде которых мужчины теряют голову от желания и переступают через любые правила. Даже если она разденется чуть ли не донага и отбросит всякую гордость. Господи, ее приемы соблазнения базировались на логических доводах в пользу их короткого романа. Ее обожгло унижением. Так хотелось забраться в постель, укрыться с головой одеялом и поплакать. Как она делала столько раз раньше, когда понимала, что Максимус Грей никогда не будет хотеть ее с той же страстью, с какой она хотела его.

Мечта уплыла, как облако дыма, почти мираж. Макс встревоженно смотрел на нее. Тем самым проклятым своим взглядом, каким смотрел всегда, взглядом, который никогда не мог утолить или хоть чуточку расшевелить ее самые темные фантазии.

Может быть, сумеет кто-то другой.

В голове всплыл образ Сойера. Этого человека она интересует как женщина, не как подруга детства. С ним можно испытать все, о чем она мечтала. Возможно, пора ринуться в неизвестность. Она так устала каждую ночь ложиться спать одна. Одинокая и неудовлетворенная в двадцать шесть лет. Что может быть хуже?

Карина медленно промокнула губы салфеткой и принужденно улыбнулась:

– Я так понимаю, твое решение окончательное.

– Поверь, так будет лучше для всех.

– Ясно, – кивнула она. – Но ты должен мне кое-что пообещать.

– Что?

Карина подняла подбородок и посмотрела Максу в глаза:

– Отпусти меня.

– Извини, что расстроил тебя, cara. – Он моргнул. – Пожалуйста, не говори, что я потерял твою дружбу. Она для меня все.

– Ты не потеряешь меня совсем. – Веки защипало от сдерживаемых слез. – В каком-то смысле я, наверное, всегда буду частью твоей жизни. Но я не могу больше играть в эту игру. Я должна идти своей дорогой и выбирать сама то, что меня устраивает. Сегодня ты принял решение оборвать связь между нами. У тебя больше нет права диктовать мне, с кем спать.

Он сжал зубы и наклонился к ней:

– Только не говори, пожалуйста, что собираешься отбросить всякое уважение к самой себе, лишь бы мне отомстить.

– Dio, какая самоуверенность! – У нее вырвался невеселый смешок. – И у тебя есть право так думать, потому что я дала тебе слишком много власти над собой. Но теперь этому конец. Этой ночью я не буду спать одна. И не потому, что не уважаю себя. А потому, что я наконец с полным правом получу то, чего так долго ждала. Мужчину, который заставит меня взорваться от наслаждения и сможет показать мне те места, где я так мечтала побывать. Мужчину, который будет обнимать меня, дарить мне оргазм и проводить со мной ночи. Ты сегодня потерял это право.

– Карина, не надо.

Она отодвинула стул и встала.

– Если ты хоть немного уважаешь меня, то оставишь в покое. Я этого заслуживаю, Макс. – Карина положила салфетку. – Спасибо за ужин.

– Погоди.

Карина остановилась. Секунды бежали одна за другой. Вокруг слышался шум переполненного ресторана, стук ножей, вилок и бокалов, звонкий смех, шорох лодок, разрезающих воду на канале. Она ждала, а Макс, видимо, боролся со своими демонами. На щеке вздувался желвак.

Это был поворотный момент. Сердце у нее колотилось в ожидании его окончательного решения. Его точеные черты исказились, словно от мучительной боли, и он открыл рот. Его ответ повис в воздухе, как пустое облачко в финале мультфильма – еще миг, и в нем появится надпись: «Конец».

Макс закрыл рот. Коротко кивнул, и она увидела перед собой чужого невозмутимого человека. Решение принято.

– Я больше тебя не побеспокою.

Ей сдавило горло, но она держалась. Вышла и ни разу не оглянулась.

Что он наделал?

Макс неподвижно смотрел на кучу тарелок на столе и из последних сил цеплялся за остатки здравомыслия. Он взял стакан с вином, допил и подал знак официанту, чтобы налил еще. Вечер обернулся катастрофой, и он даже сам до конца не понимал, почему сердце колотится от ужаса.

Он принял правильное решение. Да какого черта – единственно возможное решение! Не мог же он и правда затащить Карину в постель на одну ночь, лишить ее девственности и вернуться к своим делам. Неужели она этого не понимает?

Этой ночью я не буду спать одна.

Сойер.

Ее последние слова все звучали и звучали у него в ушах. Неужели она и правда пойдет к его старому другу, лишь бы настоять на своем? Что она имела в виду, когда говорила о «темных желаниях» и «фантазиях»? Руки, лежавшие на коленях, сжались в кулаки. Перед ним пронесся дразнящий ряд картин. Карина стонет, запрокинув голову, закусив свою полную нижнюю губу, а какой-то незнакомый мужчина входит в нее. Карина бормочет чье-то чужое имя…