Джейн Моррис - Испытание любовью

— Я не люблю вопрос: что для вас самое важное! Для меня важно все, что меня окружает. Я счастливый человек — и это правда. Однажды мне удалось родиться заново. Получилось у меня, а значит — получится у вас. Рискуйте, желайте, стремитесь к лучшей жизни. Мы с вами не можем знать, что будет через тысячу лет, но мы понимаем, что сегодня можно сделать много хорошего, светлого и доброго. Когда я писала свою книгу, я не боялась быть откровенной. Смотрите на мою историю и делайте по-другому! Главное — не бояться делать уверенные шаги навстречу счастью. Я призываю вас — не быть ничьей тенью!

Малыш громко затребовал внимания и Элизабет, извинившись, поспешно попрощалась.

— Теперь я мама и он здесь главный, — со смехом произнесла она.

Журналистка пожелала всего самого наилучшего Элизабет и задала последние вопросы:

— Какие планы у вас на будущее и будете ли вы продолжать свою деятельность в рамках издания книги «Не быть ничьей тенью»?

— Конечно, я обязательно доеду до тех городов, куда еще не успела добраться. Думаю, уже через пару месяцев. Няню малышу я уже нашла. Запланированы встречи и семинары. А что касается будущего… я хочу второго ребенка! Это — настоящее счастье!

Врач вошел в палату и строгим голосом произнес, чтобы все покинули помещение:

— Это вам не студия! Немедленно уходите!

В коридоре журналистка поймала Ричарда и попросила сказать несколько слов о супруге. Он с трудом справлялся с волнением, но все же произнес:

— Элизабет рядом… Всегда… Я чувствую, когда она грустит или улыбается… Я счастлив с этой женщиной… И знаю, что до конца моих дней она будет со мной! Теперь нас трое! Я вас очень люблю, мои родные!

На глазах Ричарда выступили слезы, он отвернулся от камеры, а журналистка передала слово в студию.

В зале французского ресторана раздались аплодисменты, и заиграл аккордеон. Официанты разносили шампанское по столикам. Кэтрин, вытирая слезы, оторвалась от экрана телевизора, всхлипывая:

— Теперь я тетя! Это ведь ответственность!

Луи взял ее ладонь и, надев красивое кольцо на палец, тихо прошептал:

— Ты не только теперь тетя, но и еще моя будущая жена.

Она, рассмеявшись, обняла его, затем отстранилась и уточнила:

— Мне теперь придется есть лягушек?

— Как глупо! — немного разозлился Луи. — Что это за невежество?! В нашей небольшой стране столько достижений в области искусства, а весь мир обвиняет французов в поедании лягушатины. Они начали спорить, но тут же загасили ссору поцелуем.

Новоиспеченный отец с интересом разглядывал маленькое дремлющее существо.

— Как удивительно все же рождение человека! — произнес он заворожено. — Не могу понять, на кого он похож!

— На тебя! — успокоила его Элизабет, тихо рассмеявшись, чтобы не разбудить сына.

— Но самое главное, что не на нашего прадеда по отцовской линии.

— Если бы ты знал, как я счастлива! — тихо произнесла Элизабет, сжимая его руку.

— Теперь я тоже получил свою радугу, и мы с небом в расчете! — отшутился мужчина. Он начал фантазировать, как будет учить играть сына в бейсбол.

— И никакого пива до совершеннолетия. Будет плохо учиться — не получит машину. Как ты думаешь, какая профессия ему подойдет? Только не офисный клерк! Адвокаты хорошо зарабатывают… Если сестра переедет жить во Францию, будем по-реже его туда отправлять. Вдруг он по уши влюбится во француженку и останется там жить?!

— Может, для начала мы ему все-таки придумаем имя? — заметила Элизабет.

— Так… на какой мы букве прошлый раз остановились? Ф? Фредди ты отвергла…

В сердце Элизабет расцветали тысячи цветов. Это был самый счастливый день в ее немного странной, местами тревожной, но все же такой интересной жизни! Больше всего на свете она желала, чтобы над головами самых близких людей, которые находились рядом с ней в данный момент, никогда не было грозовых туч.