Коллин Хувер - Безнадежность

Слёзы заливают её лицо. Мы обнимаем друг друга и плачем. Мать и дочь. Тётя и племянница. Две жертвы, выжившие в катастрофе.

Я даже вообразить себе не могу, какую жизнь вела Карен все эти тринадцать лет. Любое принимаемое ею решение служило лишь моей пользе. Она постановила для себя, что как только мне исполнится восемнадцать, она во всём признается и будет расхлёбывать последствия. Одна лишь мысль о том, что она готова была ради меня на всё, вызывает во мне чувство, что я недостойна такой любви. На свете есть два человека, которые так сильно меня любят. Это слишком много, чтобы принять.

Выясняется, что на самом деле Карен хочет сделать следующий шаг в своих отношениях с Джеком, но раньше она колебалась, поскольку знала, что разобьёт ему сердце, если расскажет правду. Она не догадывалась лишь, что Джек любит её безоглядно, так же, как она любит меня. Услышав о её прошлом и сделанном ею выборе, он ещё больше укрепился в своей любви к ней. Полагаю, он переедет к нам ещё до конца недели.

Весь вечер Карен терпеливо отвечает на мои вопросы. Главный из них: как она смогла получить документы под моё новое имя. Карен рассмеялась и объяснила, что при наличии денег и связей легко было устроить так, чтобы «удочерить» меня за пределами нашей страны и получить для меня гражданство, когда мне исполнилось семь. Я не стала выпытывать подробности. Страшновато, знаете ли.

Следующий вопрос напрашивается сам собой: можем ли мы теперь обзавестись телевизором? Выяснилось, что мама и близко не испытывает той неприязни к технике, какую ей приходилось демонстрировать все эти годы. Кажется, не позже завтрашнего дня мы отправимся в магазин электроники.

Мы с Холдером рассказали Карен, каким образом я выяснила, кто я на самом деле. Сначала ей трудно было понять, как между нами установилась столь прочная связь, да ещё в таком юном возрасте, достаточно прочная для Холдера, чтобы помнить обо мне все эти годы. Но, понаблюдав за нами чуть дольше, она убедилась, что связь между нами — настоящая. К несчастью, каждый раз, когда он целует меня или кладёт руку мне на колено, я отмечаю тревогу в её глазах. Ничего не попишешь — она моя мать.

Проговорив несколько часов, мы все достигаем той степени умиротворённости, какая вообще возможна после столь бурных выходных, и решаем, что пора расходиться. Холдер и Джек прощаются с нами, Холдер заверяет Карен, что больше не будет присылать мне «эго-протыкательные» эсэмэски. Впрочем, обещая это, он подмигивает мне поверх её плеча.

Карен весь вечер не выпускала меня из объятий. Обнявшись с ней ещё раз на прощанье перед сном, я отправляюсь в свою спальню и укладываюсь на кровать. Натягиваю на себя одеяло, закидываю руки за голову и смотрю на звёзды на потолке. Может, снять их? Не то будут навевать грустные воспоминания... Хотя нет, не стану. Потому что, глядя на них, я думаю о Хоуп. Они напоминают мне о самой себе, обо всём, что мне пришлось преодолеть, чтобы прийти к нынешнему мгновению моей жизни. И хотя я могла бы сидеть сейчас, жалея саму себя и гадая, почему такое случилось со мной… я не стану этого делать. Я не стану мечтать об идеальной жизни. То, что сбивает тебя с ног — лишь проверка, заставляющая тебя сделать выбор: сдаться, остаться на земле или смахнуть с себя грязь и подняться, став даже выше, чем до нокдауна. Мой выбор — подняться. Возможно, жизнь ещё не раз собьёт меня с ног, но могу вас заверить — валяться на земле я не стану.

Слышится тихий стук в окно, сразу же приподнимается створка. Я улыбаюсь и сдвигаюсь на край кровати, ожидая, когда любимый присоединится ко мне.

— А что, сегодня меня никто не встречает у окна? — шепчет он, опуская створку. Подходит к кровати, приподнимает одеяло и устраивается рядом со мной.

— Ты холодный, — замечаю я, уютно сворачиваясь в его объятиях. — Шёл пешком?

Он качает головой и сжимает меня, потом чмокает в лоб.

— Нет, бежал. — Опускает руку к моей попе. — Ни ты, ни я не занимались спортом уже больше недели. Смотри, ещё отрастишь задницу размером с диван.

— Постарайся не забывать: оскорбления забавны только если они в эсэмэсках. — Я со смехом шлёпаю его по руке.

— Кстати, значит ли это, что тебе вернут сотовый?

— Вообще-то я не так уж хочу получить его обратно, — пожимаю плечами я. — Надеюсь, мой бойфренд-подкаблучник подарит мне на Рождество айфон.

Он смеётся, перекатывается на меня и прижимается ледяными губами к моим губам — восхитительный контраст, вызывающий у него стон. Холдер пьёт тепло моих губ, пока не согревается сам. Приподнимается на локтях и смотрит на меня, улыбаясь во все свои очаровательные ямочки.