Максин Барри: Судьбы

С бьющимся сердцем Кларисса села в свою спортивную «багатти». Вела она ее на автопилоте. Вскоре предместья Атланты сменились идиллическим сельским пейзажем. Она не обращала ни малейшего внимания на цветущие сады и ровные ряды неизбежной кукурузы. Ее бедра подрагивали в сладком предвкушении. Она знала, что это безумие, но все равно нетерпеливо давила на педаль газа. После часа быстрой езды она свернула на грунтовую дорогу и наконец увидела одинокую хибару. Оставила машину в тени огромного дуба. Мускулы живота сжимались. Любовником Дункан был неплохим, но Кайл… Трясущимися руками она открыла дверцу машины и опустила ноги в туфлях от Ноны Роше на грязную дорогу. Кайл не должен знать, какую имеет над ней власть. Не должен даже догадываться, что она одержима им. Если это случится… она будет бессильна. Именно поэтому Кларисса Сомервилл вела себя как богатая, крутая, требовательная стерва. Она доминировала в их отношениях. И так хорошо играла эту роль, что Кайл ненавидел ее не меньше, чем любил.

Она вошла без стука и прямиком направилась в спальню. У него был выходной, но он ее не ждал. Кайл никогда не знал, когда она объявится, чтобы практически изнасиловать его и снова исчезнуть, уйти в свой замкнутый роскошный мирок.

В темной комнате на кровати спал молодой мужчина. Он был без рубашки, кожа слегка загорелая, соски в темном зовущем ореоле. Джинсы пыльные и мятые, ноги босые и грязные. Кларисса медленно приблизилась к кровати, чувствуя, как громко стучит сердце. Она взглянула на мирное спящее лицо, такое прекрасное, что у нее перехватило дыхание. Жгучий брюнет, он имел на удивление светлую кожу. Его темно-синие глаза в моменты страсти казались почти черными. И Клариссе нравилось наблюдать, как они темнеют.

Ему было всего девятнадцать, на столько он и выглядел. Клариссу ужасала эта разница в возрасте. Ей скоро будет сорок, и он станет считать ее старой и безобразной. Она постаралась выбросить из головы эти пугающие мысли и предалась созерцанию его красоты. У него были высокие, красивые скулы и чувственный рот. И такой длинный язык…

Он что-то пробормотал, повернувшись на старой, огромной кровати. Кларисса сняла чулки и туфли. Немного поколебалась, потом сняла и трусики. Изогнувшись, она расстегнула бюстгальтер и вытащила его, не снимая платья. Тут же почувствовала, как разбухшие твердые соски уперлись в мягкий шелк, с нетерпением ожидая, когда их коснется его влажный, горячий язык. Она слегка пошевелилась. Этот тихий звук разбудил его. Он мгновенно приподнялся на локте, как бы предчувствуя опасность. Сразу же увидел ее, и на губах появилась почти безобразная, жадная улыбка.

Клариссе нравилась эта игра, хотя порой бывало страшновато.

— Привет, мальчик, — тихо произнесла она, вложив в последнее слово определенную долю презрения. Она делала это из чувства самосохранения. Он должен быть уверен, что ничего для нее не значит. От этого зависела — в прямом смысле — ее жизнь.

— Привет, сучка, — ответил Кайл и сел, свесив ноги на пол.

Кларисса сразу же встала перед ним, не дав ему подняться и глядя на него с насмешливой, вызывающей улыбкой. Ее торчащие соски находились прямо на уровне его глаз. Он медленно наклонился и прижался губами к покрытой щелком груди.

Кларисса вскрикнула, по телу пробежала дрожь. Обхватив за талию, он грубо бросил ее на кровать.

— Кайл, — простонала она, когда он запустил грязную руку в ее чистые, пахнущие лавандой волосы и растрепал элегантную прическу. Он захватил в кулак прядь волос и оттянул ее голову назад, одновременно подминая ее под себя. Серо-синие глаза открылись, разбуженные болью, а он не отрываясь смотрел на нее, пока между ними шла знакомая молчаливая битва. Она застонала. Он порвал лиф платья и, не сводя с нее глаз, принялся ласкать ее грудь, обводя большим пальцем вокруг сосков. Она содрогалась от грубой ласки. Он тоже негромко постанывал от возбуждения. Для них секс был чем-то вроде наркотика: каждому нужна была доза и каждый откладывал ее принятие до того момента, когда становилось совсем уж невмоготу.

— Ох, Кларри, — с отчаянием прошептал он, потом с бесконечной нежностью наклонил голову и припал губами к ее груди. Он сосал жадно, забирая сосок далеко в рот и прижимая к нему язык. Кларисса закрыла глаза, полностью отдавшись сладострастным ощущениям. — Ненавижу тебя, — прошептал Кайл, перейдя с груди на живот и медленно двигаясь вниз, к паху.

— Почему? — простонала она, с трудом дыша и вздрагивая, когда его язык проник в пупочную ямочку на животе.